Колосков не исключает, что аргентинцы и румыны договорились. «После того матча, — рассказывает он, — мне даже Блаттер намекал, что там не всё чисто». Между тем игра Аргентина — Румыния — образцово-показательная с точки зрения стратегии. Аргентинским и румынским футболистам вовсе не обязательно было договариваться. Они, скорее всего, этого и не делали. Но обе команды устраивала ничья, выводившая их в следующую стадию чемпионата и отправлявшая домой советскую сборную. Игроков Аргентины или Румынии следовало назвать сумасшедшими в том случае, если бы кто-то из них при счёте 1:1 полез бы, оголив тылы, в атаку. Зачем? Обе сборные прилетели в Италию с чётко поставленной перед ними задачей: для начала выйти из группы. Они и вышли.

Поскольку Камерун ещё до матча с СССР обеспечил себе выход из группы, советский тренер африканской команды Валерий Непомнящий собирался выставить на игру резервный состав, считая, что тот сыграет сильнее. Он, надо сказать, опасался не столько проигрыша команде Лобановского, сколько возможной реакции на поражение: умышленно, дескать, отдали. Но резерв выпустить на поле Непомнящему не позволили. В расположение сборной позвонил президент Камеруна Поль Бийя и через переводчика попросил советского специалиста состав не менять. Ослушаться президента тренер, понятно, не посмел, отправил на поле тех, кто уже добыл для Камеруна путёвку в плей-офф и нуждался в передышке. Хватило их на 15-20 минут.

...Футбол — игра. Не более того. Я лично особенно остро это почувствовал во время последнего матча нашей команды против сборной Камеруна. В ложе прессы стадиона в Бари было не густо: 153 журналиста — меньше, чем на каком-либо другом матче (рекорд всех чемпионатов мира, кстати, принадлежит теперь финалу Аргентина — ФРГ — 1606 журналистов). Одновременно с началом матча из Неаполя пошла по телемонитору трансляция встречи Аргентина — Румыния. При счёте 3:0 в нашу пользу аргентинец Монсон открыл счёт в Неаполе. Со скамейки запасных сборной СССР оборачиваются каждые три минуты и взглядом спрашивают нас, какова ситуация в Неаполе. Мы отвечаем жестами. На 63-й минуте «карты» сошлись. Нам нужны были 4:0 в Бари и победа любого из соперников в Неаполе. Добровольский забил четвёртый мяч, а в Неаполе всё ещё 1:0. Необходимый «расклад» держался пять минут, а потом румын Балинт в Неаполе сравнял счёт. Если бы не этот гол, сборная СССР получила бы шанс на продолжение борьбы...

После Италии-90 пошли разговоры о том, что, дескать, «стиль Лобановского изжил себя». Во-первых, такого стиля не существовало. Шёл процесс под названием «развитие современного футбола». И Лобановский был одним из самых активных участников этого процесса. Во-вторых, локальный результат никоим образом не должен повлиять на выбранное направление, заставить изменить ему. «В Италии, — обратил внимание читателей журнала «Киккер» Карл-Хайнц Хайманн, — я слышал много высказываний о том, что стиль Лобановского устарел. Часто это говорили те самые люди, которые два года назад на чемпионате Европы в ФРГ клятвенно утверждали, что сборная СССР демонстрирует футбол XXI века. Я же считаю, что стиль Лобановского отнюдь не изжил себя. Просто в Италии самые важные игроки его команды оказались не в лучшей форме, которая должна была быть у них, чтобы оптимально использовать систему, базирующуюся на темпе и выигрыше пространства».