Но эти же особенности, в сочетании с исторически обусловленной необычайно высокой концентрацией власти в руках государей, делали их политику менее предсказуемой по сравнению с мерами их западноевропейских коллег. «Отсутствие общего плана и недостаток выдержки всегда составляли самую слабую сторону русской политической деятельности и главную причину безуспешности её. Ближайшие примеры — Польша, Балтийский край, реформы Александра II и проч. и проч. Та же слабая сторона и в нашей политике внешней. Сегодня одно веяние, завтра другое», — подчёркивал эту специфику российской власти министр и учёный Д. А. Милютин.

Конечно, русские цари осознавали ответственность за свои дела перед Богом, и для них это являлось высшей формой ответственности. Но проверить соответствие своих убеждений реальности им было трудно, ибо их окружали весьма разные, но равно зависимые от их воли персоны. Модернизация экономики и социальной структуры почти не касалась высшего эшелона управления: к началу XX столетия в России не появилось не только какого-либо представительного органа или единого Кабинета министров, но даже чётко выработанной процедуры законодательства. Историки не раз пытались ответить на вопрос, что в эпоху Великих реформ Александра II помешало «увенчанию здания»; в числе причин назывались и «николаевское наследие», и «самодержавный инстинкт, многовековой опыт абсолютной монархии».

Этот опыт давал государю возможность порой ломать прежнюю традицию, но он же порождал неспособность поставить себя в правовые рамки, пренебрежение к «законодательным путам», которые не раз ставили монархию под удар. Закон Петра I о престолонаследии (1722) породил «эпоху дворцовых переворотов». Вопреки порядку престолонаследия, установленному Павлом I (1797), Александр I своим завещанием назначил императором брата Николая; Александр II вступил во второй, морганатический, брак с Е. М. Долгоруковой, чем вызвал опасения за судьбу престола и конфликты в царской семье. До начала XX века сохранялось ничем не ограниченное прямое участие государя в управлении. Беззаконными оставались и основанные на «особом доверии государя» полномочия главных представителей власти на местах — генерал-губернаторов.

Чтобы контролировать такой механизм, нужна была сильная воля. В слабых руках он был опасен. На рубеже XIX—XX веков это привело к утрате монархией лидерства в процессе обновления страны; при этом «бюрократическая придворная стена, отделяющая царя от России» (выражение из анонимного письма Николаю II), заслоняла главу государства от общественных сил, пытавшихся повлиять на него, при этом оставляла в неприкосновенности влияние придворной камарильи. Политические потрясения и мировая война с вызванными ею общественными сдвигами увеличили отчуждение верховной власти от общества и в итоге привели династию к краху.