30 мая. Вторник.

Прекрасная погода, немножко погуляла с дочерьми. После завтрака отправилась с Зиной на панихиду. Ксения решила прийти позже, к выносу гроба. Долго беседовала с Лоло Долгоруковой. Неописуемая горестная картина: он [Долгорукий], бед[няжка] Тебро и дети. Домой вернулась к 5 часам. К чаю был Сандро. Ксения отправилась в Кореиз в экипаже. Она проследовала с процессией в церковь и, вернувшись в начале 8-го, рассказала мне, какой красивой, но и душераздирающей была эта церемония!

31 мая. Среда.

В 10 ½ часа утра мы все поехали в кореизскую церковь к обедне и на панихиду. Для утешения несчастных детей в их неописуемом беспредельном горе в связи с потерей такой замечательной и несравненной мамы священник произнес несколько красивых и трогательных слов. Затем мы все пешком проследовали за катафалком по узким кореизским улочкам. Гроб на руках снесли вниз по склону на кладбище. Он все время был открыт, и все присутствующие до последнего мгновения могли видеть очаровательное лицо Ирины. Именно в этот момент раздался сильный раскат грома, начался ужасный ливень, под которым мы промокли до нитки. Могилу вырыли прямо за кладбищенской оградой, в винограднике, откуда открывается великолепнейший вид. Как раз в том месте, которое Ирина Долг[орукова] так любила. После похорон мы с Ксенией и двумя мальчиками, насквозь промокшие, вернулись домой. Завтракали очень поздно, и поэтому сильно проголодались, несмотря на скорбь и душевные переживания. Было тепло, но дождь принимался лить заново еще несколько раз. После чая я навестила Ольгу, стало очень влажно. Вечер прошел как всегда.