Биографии и МемуарыЗамуж за императора. Дневники жены Александра IIIстр 347
Светлый фон
По-прежнему ощущаю полное отсутствие сил. Ксения приехала с успевшими до этого искупаться сыновьями. В 12 часов меня ожидал сюрприз: из Киева прибыла Лина Безак и привезла с собой три давних письма от милой Ольги, которая собирается в Швейцарию  к своему бед[ному] Тино, он опасно болен – у него снова воспаление легких. Я страшно удручена этим известием, Митю с Татьяной и детьми выслали сперва в Вятку, а потом – в Вологду. Канальи! После чая посидела на берегу в Ореанде Витта и прекрасно провела там время. Ужасно жаркий день. Обедали с Зиной на террасе.

 

1 июля. Воскресенье.

1 июля. Воскресенье.

Настолько ослабла, что не была даже в церкви, как, впрочем, и Ксения. Все завтракали у меня. Ксения оставалась до 3 пополудни. После чая я ездила в Чаир, посидела на берегу с Верой Орловой. Жуткая жара. Обедали вчетвером на террасе, изумительный вечер, любовалась заходом луны.

Настолько ослабла, что не была даже в церкви, как, впрочем, и Ксения. Все завтракали у меня. Ксения оставалась до 3 пополудни. После чая я ездила в Чаир, посидела на берегу с Верой Орловой. Жуткая жара. Обедали вчетвером на террасе, изумительный вечер, любовалась заходом луны.

 

2 июля. Понедельник.

2 июля. Понедельник.

Была Ольга с беби, потом – Лина Безак со своей м[аленькой] племянницей Шиповой. Необычайно интересно рассказывала обо всем, что происходит в Киеве. Она преисполнена надежд[123]. По ее словам, все кончится хорошо для Рос[сии] и моего любимого Ник[и]. Дай-то Бог! Какое жестокое испытание – ничего не знать о них. К чаю была у Ксении, где встретила Веру Орбе[лиани]. Она только что видела немецкого оф[ицера], который получил телегр[амму] от Цецилии с обнадеживающими изв[естиями] от Ники – и это все! После завтрака пошел сильный дождь, что, впрочем, не принесло прохлады – 21 гр[адус] в тен[и]. Обедали вчетвером.

Была Ольга с беби, потом – Лина Безак со своей м[аленькой] племянницей Шиповой. Необычайно интересно рассказывала обо всем, что происходит в Киеве. Она преисполнена надежд . По ее словам, все кончится хорошо для Рос[сии] и моего любимого Ник[и]. Дай-то Бог! Какое жестокое испытание – ничего не знать о них. К чаю была у Ксении, где встретила Веру Орбе[лиани]. Она только что видела немецкого оф[ицера], который получил телегр[амму] от Цецилии с обнадеживающими изв[естиями] от Ники – и это все! После завтрака пошел сильный дождь, что, впрочем, не принесло прохлады – 21 гр[адус] в тен[и]. Обедали вчетвером.

 

3 июля. Вторник.

3 июля. Вторник.

М[аленькой] Ирине 23 года, но я ее сегодня совсем не видела. Утром были Ксения с Сан[дро] и всеми детьми, а также Ольга, которая снова вернулась с мужем к завт[раку]. Чудовищно жарко. У меня же температура, напротив, низкая – 36,1°. В 3 ½ часа пополудни Долг[оруков] сообщил, что прибыл некий немецкий офицер, который должен собственноручно передать мне письмо от милой Тюры [сестры Марии Федоровны], но только мне лично, в ином случае он вынужден будет вернуть письмо ей. Я собралась с силами и приняла его в музыкальной гостиной. Это оказался уроженец Ганновера Бедикер, шталмейстер Тюры, он очень славный. Я была счастлива узнать новости о моей любимой Тюре и обо всех родных и сообщила ему, что у нас все хорошо, мы теперь на свободе, после того как целый год провели в заточении. Он приехал из Киева, где Элла Кочубей просила его спасти ее поместье, и он очень доволен, что ему вместе с его отрядом удалось это сделать. Но какой же позор, какое унижение, что приходится просить о помощи чужестранцев! Затем был еще Малама, а потом мы с Зиной отправились в Ореанду Витта и посидели с час на берегу особенно красивого в тот день моря. Вернувшись домой, до и после обеда писала Тюре.