В материалах дела упоминается фамилия китайца ДУН, которым я якобы был привлечен для шпионской деятельности. Дун действительно работал начальником агрономической части Земельного отдела КВЖД, с котором я был лишь в служебных отношениях. Дун хорошо владел русским языком. Он никогда не предлагал мне стать агентом иностранной разведки. В близких отношениях я никогда с ним не был. Когда я уезжал из Харбина 7 апреля 1935 года, Дун остался на своем месте работы. Арестовывался ли Дун нашими органами и давал ли он в отношении меня какие-нибудь показания, я не знаю. Была ли на КВЖД антисоветская организация и состоят ли в этой организации Рудный и Резник, я не знаю. Я участником антисоветской организации не был как на КВЖД, так и нигде вообще.
Я с 1918 г. и до дня ареста состоял в рядах КПСС и честно относился к исполнению своих служебных обязанностей. После возвращения из Харбина в СССР я первый год работал в Министерстве путей сообщения, а затем около четырех лет работал в Наркомземе СССР. Никаких претензий ко мне по службе не было ни со стороны МПС, ни со стороны НКЗ.
В МПС я работал Главным агрономом при Главорс, а в НКЗ также агрономом в управлении масленичных культур. Перед арестом в 1941 г. примерно 2 месяца работал в птицесовхозе в Загорске. Из Наркомзема ушел по сокращению штатов.
Фамилию Канаи по работе на КВЖД я не встречал и лично Канаи не знал, и сейчас не знаю, кто он такой. С Рудным и Резник я не был в близких отношениях и никогда им не высказывал никаких изменнических настроений. Участок земельный на КВЖД я вел хорошо, направил в СССР семена соевых бобов около 1500 пудов. Протокол записан с моих слов верно, и мне прочитано, в чем и расписываюсь [подпись Кузнецов].
Допросил: ВП ГВП [подпись Ерома]
Документ 54. Протокол допроса свидетеля Анискина г. А
Документ 54. Протокол допроса свидетеля Анискина г. А
Протокол допроса свидетеля.
195
1. Фамилия, имя, отчество
2. Возраст
3. Место рождения