В 1971 году, когда Чан Кайши было восемьдесят четыре года, а Мэйлин – семьдесят три, их беззаботная жизнь закончилась. Президент США Ричард Никсон, стремясь установить дружеские отношения с материковым Китаем, объявил, что в начале будущего года намерен посетить Пекин. Пока его советник по нацбезопасности Генри Киссинджер находился в Пекине в рамках подготовки к визиту, ООН в октябре приняла резолюцию, согласно которой место Китая в этой организации отходило Пекину, а Тайвань должен был покинуть ООН. Западные политики протаптывали тропу к дверям Мао Цзэдуна, и Мэйлин в тревоге опять обратилась к вере. Вновь и вновь она перечитывала один и тот же отрывок из Библии: «Мы отовсюду притесняемы, но не стеснены; мы в отчаянных обстоятельствах, но не отчаиваемся; мы гонимы, но не оставлены; низлагаемы, но не погибаем»[660],[661].

Эмме она писала: «Надеюсь, маятник здравомыслия и порядочности рано или поздно качнется в другую сторону… Важно не то, что происходит, а то, как мы реагируем на происходящее»[662].

Ее муж яростно ненавидел Никсона и называл его Ни[ксон]-Клоун. Генералиссимус утверждал, что свой политический шаг Никсон предпринял исключительно ради сведения личных счетов с ним – из желания отомстить за то, что Чан Кайши отказался внести свой вклад в финансирование его предвыборной кампании. В своем дневнике Чан Кайши писал: «Перед тем как Никсона-Клоуна избрали, он побывал в Тайбэе. Он был полон надежд, что мы обеспечим его средствами для проведения выборов»; «Я считал его отвратительным политиком и обращался с ним как с ничтожеством. И я не согласился помочь ему с кампанией»; «Никсон-Клоун затаил на меня злобу и теперь пытается навредить мне»[663].

Помимо Никсона свой гнев Чан Кайши направил на сына Айлин Дэвида – и даже на Мэйлин: «В том, что Никсон-Клоун переменил политику к худшему, следует винить его [Дэвида]. Однако моя жена верит в него»; «Все это результат того, что моя жена слушает только его [Дэвида]. Он несет уголовную ответственность за то, что подверг нашу страну этой катастрофе»[664].

Порой генералиссимус выплескивал свою злость на слуг, набрасываясь на них с тростью. Тяжесть ударов служила показателем физического состояния старика. Однажды его помощник сообщил врачу (Чан Кайши всегда был благоразумно вежлив с врачами и не бил женщин): «Сейчас президент в добром здравии – бьет сегодня со всей силы!»[665]

Тем не менее здоровье Чан Кайши ухудшалось. Он перенес инсульт, после чего у него нарушилась речь. Однажды во время прогулки у него отказали ноги, и его отнесли в дом[666]. Все проблемы со здоровьем генералиссимуса держали в строгом секрете, но Чан Кайши начал готовиться к передаче власти своему сыну Цзинго. В конце 1971 года Чан Кайши сделал Цзинго премьер-министром и главнокомандующим вооруженных сил (сам генералиссимус остался президентом). Следующей весной марионеточный национальный конгресс должен был подтвердить эти назначения.