Светлый фон

* * *

На исходе осени 1639 года герцог де Лонгвилль начал наступление, подготовленное еще Бернхардом Саксен-Веймарским, но он изменил его направление: вместо Баварии армия была направлена на север – в сторону Франкфурта и Майнца. Наступление пошло вполне успешно, и в короткий срок были взяты Нойштадт, Оппенгейм, Бинген и Крейцнах.

Другая часть армии под командованием Гебриана 27 декабря перешла через Рейн и с юга вторглась в центральные районы Германии. В январе следующего года Гебриан, взяв Лимбург, остановился в Гессене.

Для Священной Римской империи наступили непростые времена, ибо в это же время из Померании началось наступление 18-тысячной шведской армии Юхана Банера. Шведы победоносно прошли через Бранденбург, Брауншвейг и другие германские земли, вплоть до Тюрингии и Саксонии. Затем Банер разбил саксонцев при Хемнице и закрепился в Богемии. Его последним успехом был дерзкий прорыв в середине зимы для объединения с французами Гебриана и выхода к Регенсбургу. Но на Дунае тронулся лед, и это не позволило Банеру овладеть городом. К сожалению, 10 мая 1641 года он умер.

Фридрих фон Шиллер комментирует это так:

«Смерть положила предел подвигам Банера; его умертвил яд излишеств и волнений. Хотя и с переменным счастьем, он доблестно поддерживал честь шведского оружия в Германии и вереницей побед показал себя достойным учеником своего великого наставника в военном деле. Его всегда занимали обширные планы, которые он умел хранить в тайне и выполнять быстро; он был рассудителен в опасностях, в превратностях судьбы проявлял себя более достойно, нежели в счастье, и страшнее всего был тогда, когда его считали на краю гибели. Но добродетели героя соединялись в нем со всеми теми изъянами и пороками, какие порождает или, по меньшей мере, питает военное ремесло. <…> Более восьмидесяти тысяч человек пало в данных им многочисленных сражениях, и до шестисот неприятельских штандартов и знамен, отправленных им в Стокгольм, были свидетельством его побед».

«Смерть положила предел подвигам Банера; его умертвил яд излишеств и волнений. Хотя и с переменным счастьем, он доблестно поддерживал честь шведского оружия в Германии и вереницей побед показал себя достойным учеником своего великого наставника в военном деле. Его всегда занимали обширные планы, которые он умел хранить в тайне и выполнять быстро; он был рассудителен в опасностях, в превратностях судьбы проявлял себя более достойно, нежели в счастье, и страшнее всего был тогда, когда его считали на краю гибели. Но добродетели героя соединялись в нем со всеми теми изъянами и пороками, какие порождает или, по меньшей мере, питает военное ремесло. <…> Более восьмидесяти тысяч человек пало в данных им многочисленных сражениях, и до шестисот неприятельских штандартов и знамен, отправленных им в Стокгольм, были свидетельством его побед».