Всемилостивейший Государь!

Это сочинение будет названо «Политическим завещанием», поскольку оно призвано послужить после моей смерти делу правления государства Вашего, если его Ваше Величество за достойное почесть изволите. Оно содержит мои последние желания, сего касающиеся, и, оставляя Вам его, поручаю Вашему Величеству все, что могу наилучше завещать, когда Богу угодно будет позвать меня к себе.

Если тень моя, которая в этих записках явится, сможет после смерти моей хоть немного способствовать учреждению того великого государства, в правлении которым Вы изволили сделать меня участником более, чем я того заслуживаю, то я почту себя счастливым.

Это сочинение составлено с такой искренностью, что всем придется поверить, что данные от меня советы Вашему Величеству не имеют другого основания, кроме пользы государства и преимущества особы Вашей, которой вечно пребуду нижайший, вернейший, покорнейший, усерднейший подданный и слуга.

* * *

Когда Вы, Ваше Величество, решили предоставить мне одновременно и доступ в Ваши советы и великое доверие в управлении Вашими делами, я поистине могу сказать, что гугеноты делили государство с Вашим Величеством, что вельможи вели себя, как если бы они не были Вашими подданными, а наиболее могущественные губернаторы провинций – как будто они были государями в чинах своих. Я могу сказать, что дурной пример тех и других был столь вреден для королевства, что самые порядочные люди невоздержанием соблазнялись. Могу сказать, что всякий достоинство свое измерял своею наглостью. Я могу еще сказать, что союзы с иностранными государствами находились в пренебрежении, а интересы частные предпочитались государственным. Одним словом, достоинство Вашего Величества было столь унижено и столь отличалось от того, каким бы оно должно было быть, по вине тех, кто имел тогда главное управление Вашими делами, что его почти невозможно было признавать. Нельзя было долее терпеть поведение тех, кому Ваше Величество вверили кормило своего государства, чтобы не потерять всего; с другой стороны, нельзя было также сразу изменить все, не нарушая законов благоразумия, которое не позволяет непосредственно переходить из одной крайности в другую, миновав середину. Плохое состояние Ваших дел, казалось, побудит Вас к опрометчивым решениям без выбора времени и средств, однако необходимо было выбрать и то и другое, чтобы извлечь пользу из перемены, которой требовала от Вашего благоразумия необходимость. Лучшие умы не думали, что можно без крушения обойти все подводные камни, которые появились в это ненадежное время; при дворе было много людей, которые порицали уже безрассудство тех, кто хотел предпринять это; и так как все знали, что государи легко обвиняют тех, кто находится при них, в неуспехе дела, относительно которого им были даны хорошие советы, то лишь немногие надеялись на хороший исход перемены, которую как говорили, я хотел произвести. Большинство считало мое падение неизбежным еще до того, как Ваше Величество меня возвысили. Несмотря на все затруднения, я обещал Вам употребить все свое искусство и всю власть, которую мне дать изволили, на истребление гугенотов, на уничтожение спеси знатных вельмож, на приведение всех Ваших подданных к исполнению своих обязанностей, а также на возвышение Вашего имени в чужих народах на такую степень, на которой оно должно находиться.