«Лайф» приводит две любопытные истории.

В возрасте 22 лет Кимберли Кларк Шарп, выходя из здания автотранспортной инспекции в Канзасе, потеряла сознание и упала на тротуар. Позже она вспоминает: «Меня будто окружало густое, тёплое, туманное, серое пространство. В этом тумане я видела отдельные вспышки яркого света и вкрапления непроницаемой тьмы. Вдруг всё подо мной взорвалось, и везде, насколько я могла видеть, сиял этот свет. Он был абсолютно живым, в более глубоком смысле, чем мы способны осознать жизнь. Этот свет был ярче солнца, но не слепил глаза. Он заполнил собой всё вокруг, и я находилась в самом его центре. Этот свет был само́й любовью, и кроме любви в её максимальной концентрации, не существовало ничего. Этот свет рассказывал мне разные вещи, и я понимала всё, о чём он говорил. Что есть жизнь, зачем мы рождаемся, и прочие вселенские виды знания. Они были глубоки, но вместе с тем просты. Будто я уже знала об этом, но забыла. Это был рай, нечто большее, чем экстаз. Это было воссоединение высшего порядка».

Вторая история такова.

Я была смертельно больна и дрожала в лихорадке, когда меня привезли в больницу. Температура достигала почти 40 градусов, и из-за этого у меня началась сердечная аритмия. Я страдала от невыносимой боли. Стенки матки разрывались. На фоне септического шока у меня начались роды. Теряя сознание, я услышала чей-то крик: «Я не могу нащупать её пульс!»

А затем, через мельчайшую долю мгновения, я вдруг оказалась вне своего тела и перестала чувствовать боль. Я находилась на потолке в углу комнаты, наблюдая за тем, как доктора и медсёстры суетятся вокруг моего тела, пытаясь спасти мою жизнь… Я была в чём-то вроде тоннеля, в мутном сероватом пространстве, напоминающем облако, через которое я частично могла видеть происходящее вокруг меня. Я чувствовала, как мимо моих ушей проносится ветер, хотя у меня не было ушей. Там находилась я сама, но не моё тело.

Я ощутила самое невероятное чувство любви, и оно было прекрасным, тёплым, золотым светом. Я находилась в этом свете, являлась его частью. В этом свете ощущалось присутствие мудрости, и эта мудрость была последней истиной. Я чувствовала, что она любит меня и в то же время знает обо мне всё. Я видела там всё, что когда-либо делала и чувствовала. Я хотела углубиться в этот свет и остаться там навечно, но мне дали понять, что я должна вернуться, чтобы заботиться о двух своих детях.

В ту же самую долю секунды я вернулась в своё тело, вместе с тем вернулась и вся моя боль. Рождался мой сын, и я слышала крики со всех сторон: «Она вернулась!» Я была так подавлена, так зла из-за того, что меня вырвали из самого чудесного и спокойного места во всей вселенной. А затем мне сказали, что мой ребёнок родился мёртвым.