Да и моих героев не хочется тревожить щелканьем «кодака».

Устанавливаем связь

Устанавливаем связь

Михаил Исаакович, высокий, с чуть сгорбившейся спиной, носил черные очки с мощными линзами. Однако не помогали ни оптика, ни операции — зрение почти ушло. Елизавета Ивановна передвигалась на кресле-каталке. Отказали ноги, но казалось, это временно. Какое уж тут фотографирование.

Всегда перед встречей с такими людьми волнуешься: как воспримут, найдешь или не найдешь общий язык, станут ли, несмотря на разрешение сверху, рассказывать, а потом удастся ли об услышанном поведать-написать.

Очень помог блондин Саша. Он, так называемый «прикрепленный», как и принято в СВР, опекал эту пару «своих». Атлетически сложенный, контактный и дружелюбный, обращался с подопечными по-домашнему, но без фамильярности. Хозяина палаты величал «Майклом», давал ему, когда у того пересыхает горло, любимые леденцы, аккуратно поправлял одеяло на коленях у Елизаветы Ивановны — «Бетси». И представлял меня так доброжелательно, что отношения постепенно сложились, флюиды настороженности исчезли.

Уже потом, во время некороткой нашей беседы, когда постепенно пошли откровения, Мукасей время от времени брал меня за руку, объясняя: «Хочу почувствовать собеседника». Потом вдруг сказал приятное: «А вы — человек искренний». И у меня прибавилось оптимизма. Ладонь у него была твердая, не старческая, голос громкий, память не подводила, и рассудок был ясен.

А ведь родился Михаил Исаакович Мукасей 13 августа 1907 года.

С такой чистой биографией прямая дорога в чекисты

С такой чистой биографией прямая дорога в чекисты

В его родном Замостье было 350 дворов. Деревня эта в Белоруссии, а жило там много поляков. Освоил чужой язык в польской школе. Может, потом и пригодилось, а, Михаил Исаакович?

Сын, племянник и внук кузнецов с десяти лет помогал старшим в кузнице. Сделать почти что живой цветок из железа, как выходило у дядьки, еще не получалось, но профессию в целом освоил.

А потом вдруг рванул в Питер. Мечтал учиться, надеялся на везение. Но оно все не приходило, и несколько месяцев босоногий безработный каждый день бегал отмечаться на биржу труда, пока действительно не подфартило. В 1925 году его взяли «подметалой» на Балтийский судостроительный завод, где работало 17 тысяч пролетариев, к которым регулярно наезжал сам Сергей Миронович Киров. Воодушевленный речами яркого трибуна, да и подуставший от маханий метлой, исхудавший и тощий Мукасей однажды решился и попросился на работу в котельный цех. Начальник согласился взять с условием: придется сначала лезть в котлы крейсера «Парижская коммуна», что стоял на капитальном ремонте, и отбивать в них ржавчину.