Мукасею сделалось больно за товарища. Даже на смертном одре он не выдал себя, унося с собой тайны родины. До последнего вздоха не отступил от своей легенды. Вот уж кто остался верен присяге, не подвел, даже умирая. Русский человек был похоронен по чужому обряду, сделав все, чтобы уйти достойно. Михаил Исаакович отыскал его безымянную могилу. Так хоронят бродяг и собак. И Мукасей, несмотря на определенный риск, добился перезахоронения.

В Париже К. был безумно одинок, а на родине в Москве у офицера внешней разведки остались жена и две дочери. Теперь они совсем взрослые, но по-прежнему простая русская фамилия их отца, как и совершенный им подвиг, под грифом «совершенно секретно».

Тогда же, в той трагической ситуации «Зефир» и «Эльза» не отступили. Чтобы как-то объяснить свой интерес к К., Мукасей выдал себя, по легенде, за его дальнего родственника, кузена своей жены. И тут супругам приходит идея: официально оформить наследство. Дело, конечно же, не в жалких грошах, 40 американских долларах, оставшихся от бедного К. Добиться признания в качестве настоящих наследников означает совсем иное: по-настоящему легализоваться в Швейцарии, публично доказать, что у них, приехавших из Восточной Европы, были родственники и в Европе Западной, получить соответствующие документы.

Завязывается длинная и подчас рискованная интрига. Нотариусу требуются свидетели. И чтобы найти, а точнее уговорить их, Мукасеи применяют все профессиональное умение и глубочайший человеческий такт.

Ну а память о скончавшемся товарище по нелегальной разведке они увековечивают: устанавливают на могиле мраморный памятник, высаживают многолетние кипарисы и елочки. И все 20 с лишним лет пребывания за кордоном заботились о могиле. На памятнике — портрет К. с датами рождения, по легенде, а год смерти — подлинный. И даже уйдя из жизни, К. помогал родине. Его могила служила местом встреч с другими разведчиками, тайником для обмена разведывательными материалами. Не правда ли, сюжет для детективного фильма?

И еще долгие годы после возвращения четы Мукасеев на родину кто-то, догадываюсь кто, приносил цветы к памятнику с выбитой на нем чужой фамилией. Настоящей была только дата смерти.

Что сейчас, остался ли памятник на своем месте или, как это часто бывает во Франции, тут уже другая могила? Не знаю…

Вот еще один из крошечных эпизодов. В кладовке зарубежной квартиры Мукасеев хранился пылесос. На самом деле его 12-метровый шнур безотказно служил радиоантенной во время чуть ли не ежедневных сеансов связи.

Или такая деталь прикрытия. «Эльза», по легенде, была полькой. Пришлось выучить не только язык, но, чтобы показать себя ревностной католичкой, регулярно бывать в костеле и выучить все молитвы. Научилась готовить национальные блюда. А иногда и развлекать гостей простенькими, якобы с детства запомнившимися польскими песенками и стихами.