В июне 1946 года представители Генерального штаба ВВС Великобритании спросили у меня, какими бы были результаты скоординированных налетов на все шарикоподшипниковые заводы. Я ответил следующее: «Через два месяца объемы военного производства заметно сократились бы, а через четыре месяца мы были бы вынуждены полностью остановить производство.

Это наверняка случилось бы, если:

1) все наши шарикоподшипниковые заводы (во Швайнфурте, Штейре, Эркнере, Каннштатте, а также во Франции и Италии) были бы атакованы одновременно;

2) эти налеты повторялись бы три или четыре раза каждые две недели, какими бы ни были предыдущие разрушения;

3) любые наши попытки восстановить эти заводы пресекались бы последующими бомбардировками с двухмесячными интервалами»[179].

После первого авианалета мы были вынуждены использовать запасы с армейских складов. Когда же резервы армии, как и излишки непрерывного производства на заводах, иссякли — а хватило их на шесть — восемь недель, — небольшое количество шарикоподшипников, производимых ежедневно, зачастую отправлялось на сборочные заводы в заплечных мешках. В те дни мы с тревогой спрашивали себя, когда же враг поймет, что сумел парализовать работу тысяч военных заводов, разрушив всего лишь пять или шесть относительно мелких объектов.

Однако второй серьезный удар последовал лишь два месяца спустя. 14 октября 1943 года, когда я обсуждал с Гитлером проблемы вооружения в восточнопрусской Ставке, нас прервал адъютант Шауб: «Рейхсмаршал желает срочно поговорить с вами, — обратился он к Гитлеру. — На этот раз у него хорошие новости».

Гитлер вернулся после телефонного разговора с Герингом в прекрасном настроении. Последний дневной налет на Швайнфурт закончился грандиозной победой нашей противовоздушной обороны. Все окрестности усеяны сбитыми американскими бомбардировщиками[180]. Я почувствовал неладное и отпросился с совещания, чтобы лично позвонить в Швайнфурт. Однако связь прервалась; я не смог дозвониться ни до одного завода. В конце концов через полицейский участок мне удалось связаться с мастером одного из шарикоподшипниковых заводов, и он сообщил, что все заводы сильно пострадали, начались пожары в цехах, и общий ущерб гораздо больше, чем от первого налета. На этот раз мы потеряли 67 процентов продукции.

После этого второго рейда я немедленно назначил своего самого энергичного сотрудника, генерального директора Кесслера, специальным уполномоченным по производству шарикоподшипников. Наши запасы иссякли; попытки импортировать шарикоподшипники из Швеции и Швейцарии успехом не увенчались. Тем не менее нам удалось избежать полной катастрофы, заменив, где только возможно, шариковые подшипники на подшипники скольжения[181]. Но действительно спасло нас то, что, к нашему удивлению, налеты на шарикоподшипниковые заводы прекратились[182].