Оставив руины Лиможа в качестве назидания другим изменникам, Эдуард Вудстокский ушёл в Коньяк, где в начале октября 1370 года распустил свою армию. Урок, данный принцем, намертво впечатался в память несчастных жителей города. Даже после формального перехода под руку французского короля в ноябре 1371 года, они не осмеливались впустить маршала де Сансера и его людей аж до апреля следующего года. Но и после того, как провинция была очищена от английских гарнизонов, а маршал всё-таки вступил в Лимож, горожане не сняли с ворот герб принца Уэльского, а просто-напросто поместили над ним герб Франции.

* * *

Взятие Лиможа стало последним крупным военным предприятием Эдуарда Вудстокского. Беда, как известно, не приходит одна — и вот судьба нанесла ему несколько тяжёлых ударов подряд. Прежде всего, поход ещё больше подорвал без того слабое здоровье принца. Вторым несчастьем стала смерть его старшего сына и наследника Эдуарда Ангулемского, который скончался от бубонной чумы, пока принц осаждал Лимож. Несмотря на свой юный возраст, мальчик демонстрировал неплохие задатки. Многие считали, что он пойдёт по стопам деда и отца, станет достойным продолжателем их великих дел.

Третья напасть поразила не персонально принца, однако от этого она не стала менее трагичной. До Эдуарда Вудстокского дошла весть о провале экспедиции сэра Роберта Ноллза — широкомасштабного шевоше по северной Франции. Английская армия была разгромлена в битве при Понваллене. Само по себе это позорное поражение, может быть, и не влияло так уж серьёзно на расклад сил в войне, но принц рассматривал его в едином комплексе с тяжелейшей борьбой за сохранение Аквитании, которую Англия медленно, но верно проигрывала.

В свете столь драматичного развития ситуации Эдуард Вудстокский не счёл возможным продолжать переговоры по поводу создания альянса с Шарлем Наваррским. Мало того, что цели этого союза была весьма неопределённой, так в условиях договора значились ещё существенные территориальные уступки Шарлю, причём за счёт Аквитании. Именно поэтому для ратификации документа требовалось согласие принца, который наотрез отказался его давать, после чего весь проект благополучно рухнул. Эдуард Вудстокский, скорее всего, и так не стал бы впутываться в интриги, которые плёл Шарль — он в полной мере испытал ненадёжность и лживость короля Наварры во время Кастильской кампании. В результате королю Эдуарду III ничего не оставалось делать, кроме как направить несостоявшемуся союзнику путаное письмо с нарочито невнятными объяснениями мотивов принца: «По несомненно серьёзным и весомым причинам, которые подвигли его сделать так, он не хотел и не мог, сохраняя свои честь и достоинство, согласиться на указанный договор»⁵⁶.