– Она бы не стала, если бы сама этого не захотела, – говорит леди Чалкер. – Но мне пришлось быть скорее дипломатом, чем министром.

В следующем году Диана побывала в Зимбабве, посещая проекты, связанные с лечением больных ВИЧ/СПИДом и проказой. Почти 800 богатых – в основном белых – зимбабвийцев выложили немаленькие суммы за возможность посетить гламурный благотворительный прием в Хараре, для чего оделись соответственно. Они были изумлены и немного разочарованы при виде принцессы в простом дневном платье без всяких украшений. С ее точки зрения, в эту поездку не стоило наряжаться. Местный совет по туризму также выразил недовольство тем, что во время визита принцесса интересовалась в основном нищетой и проблемами бедных, а программа не включала посещение таких знаменитых достопримечательностей, как водопад Виктория. Прекрасно сознавая, как опасна «усталость от сострадания», принцесса послала записку своему Личному секретарю Патрику Джефсону, в которой признала необходимость менять характер своих поездок в будущем. «Смена диеты очень важна!» – написала она. Помня об этом, вскоре она посетила сказочно гламурный благотворительный вечер в Париже и побывала с первым (и единственным) визитом в Москве.

Британский посол в России в то время сэр Брайан Фолл говорит, что принцесса уже давно хотела приехать в Москву, но Министерство иностранных дел настаивало, что ей следует дождаться государственного визита Королевы в 1994 году.

– Диана представляла для них большую проблему. Они пытались помешать ей поехать, особенно до визита [Королевы], что было понятно, – говорит он.

Визит назначили на июнь 1995 года, причем точкой фокуса визита должна была стать детская больница. Министерство иностранных дел предложило лишь двухдневный визит, но сэр Брайан был готов предложить и более продолжительное пребывание, если этого пожелает принцесса. Он связался с Дворцом и имел беседу с Личным секретарем Королевы Робертом Феллоузом, который являлся также свояком принцессы, и объяснил, чего можно достичь при чуть более длительном визите. Начальство сэра Брайана было разгневано. Если кто-то и должен был решать, куда ехать принцессе, так только министр иностранных дел Дуглас Херд.

– Я допустил серьезнейший промах, – посмеивается сэр Брайан. – Дуглас вспылил и заявил, что только он ведает поездками Дианы и внешней политикой и все такое. И что, черт возьми, я о себе думаю?

Визит был строго ограничен двумя днями.

Сэр Брайан и его супруга Делмар сочли принцессу «на удивление необременительной гостьей дома», хотя она настороженно относилась ко всем, включая сотрудников посольства.