Грубое средневековое зрелище привело к печальным последствиям.

– Эдди Смит пытался стать Джеффри Дамеру другом, – сказал его брат, – и в результате он лишился жизни.

Глядя прямо на Дамера, родственник Эрнеста Миллера проговорил:

– Ты забрал у него жизнь, как вор в ночи.

Миссис Ширли Хьюз выглядела крайне величественно:

– Приятно тебе знать, что я не могу ничего с этим поделать? – спросила она убийцу своего сына. – Теперь весь мир узнает, насколько ты отвратительный человек.

Вспомнив о сыне, которого она потеряла, миссис Хьюз подняла три пальца, показав жест на языке глухонемых, который означал: «Я тебя люблю». Бабушка Кертиса Страугтера сказала Дамеру: «Ты чуть меня не уничтожил. Но я не позволю тебе это сделать. Я справлюсь». Сестра Ричарда Герреро назвала его «diablo puro»[83], а мать Дэвида Томаса – «подлым коварным человеком»; она расплакалась, и ее пришлось увести. Когда сестра Эррола Линдси в истерике бросилась к Дамеру через весь зал, пытаясь таким образом на виду у всего мира выразить свою злость, которую она к нему испытывает, судебные приставы остановили ее и, странным образом сменив роли, были вынуждены защищать уже Дамера. Именно тогда судья Грэм положил конец этому мучительному фарсу.

Джеральд Бойл заявил, что Дамер желает сам выступить в суде. Он сделал заявление, которое отчасти было составлено представителями защиты, отчасти действительно отражало его чувства. Все слушали его молча.

– Ваша честь, теперь все кончено, – сказал он. – Мне так плохо из-за того, что я сделал с этими бедными семьями, и понимаю их заслуженную ненависть… Я беру на себя всю вину за то, что я совершил… Я причинил боль своей матери, отцу и мачехе. Я очень их люблю. Надеюсь, они обретут тот же покой, который я ищу. Коллеги мистера Бойла, Венди и Эллен, оказали мне неоценимую поддержку, помогая пережить худшее из всего, что могло со мной произойти.

Он поблагодарил Бойла за то, что тот взялся за это дело и помог во всем разобраться.

– В заключение хочу сказать, что надеюсь, что Бог меня простит. Я знаю, общество никогда меня не простит. Обещаю, что буду молиться каждый день, чтобы заслужить их прощение, когда уйдет боль, если это вообще когда-нибудь произойдет. Я видел их слезы, и, если бы мог прямо сейчас отдать свою жизнь, чтобы вернуть их близких, я бы это сделал. Мне очень жаль.

Дамер вернулся на свое место, чтобы дождаться приговора. Однако случилось еще кое-что интересное. Судья Грэм взял на себя ответственность и рассказал нам, в чем, по его мнению, заключались мотивы убийцы. Эта информация, с одной стороны, была необоснованной, а с другой – саморазоблачительной. По мнению судьи, Дамер ненавидел себя за то, что был гомосексуалом, и пытался уничтожить проявления гомосексуальности, когда видел их в себе и в других людях. Это мнение не высказывал никто, кроме доктора Палермо, мнение, которое некоторые считали пустым и поверхностным.