О том, что закрытие Думы будет иметь последствием возмущение в России и возмущение не психологическое, но физическое, сама Государственная дума, и в особенности представители конституционно-демократической партии (кадеты), усиленно проповедовали и распространяли по этому предмету различные слухи. Слухи эти, видимо, действовали на правительство и смущали правительство.
Столыпин был особенно озабочен Москвой, вероятно, потому, что перед этим в московского генерал-губернатора адмирала Дубасова2 была брошена бомба. В это время вообще происходили отдельные анархические выступления.
Замечательно, что после 17 октября, в мое министерство, в течение полугода, даже в то поистине революционное время, которое мы переживали, не было таких резких анархических выступов и смут, какие явились после того, как вступило министерство Горемыкина и начало проявлять явно реакционные меры.
Правительство в то время явно растерялось, так что генерал Трепов вел переговоры даже с кадетской партией, с Милюковым во главе, о сформировании кадетского министерства, и эту мысль о кадетском министерстве Трепов поддерживал. Столыпин не сочувствовал этому министерству. Но не сочувствовал ли он ему потому, что направления этого министерства он, Столыпин, опасался, или потому, что он боялся, что он должен будет уступить свое место кому-либо другому, этого я не знаю; но мне известно, что Столыпин отговаривал государя согласиться с мыслью Трепова: поставить министерство из кадетов, но, с другой стороны, Столыпин не решился распустить Государственную думу, боясь крайних революционных эксцессов.
Первая Государственная дума была распущена по инициативе и настоянию Горемыкина. <…>
<…> Одновременно с роспуском Государственной думы последовало и увольнение Горемыкина и назначение на его место Столыпина. Увольнение Горемыкина было для него неожиданно. Государь-император, согласившись распустить Государственную думу и подписав указ, затем объявил Горемыкину, что он его освобождает от поста председателя совета, что для него, Горемыкина, было совершенно неожиданно. Он не без основания приписывает такое решение его величества, с одной стороны, интриге Столыпина, а с другой стороны – воздействию Трепова.
<…> Перед закрытием Государственной думы вся Петербургская и Киевская губернии были объявлены на военном положении. 12 августа последовало покушение на жизнь Столыпина на Аптекарском острове, а 13 августа был убит командир Семеновского полка генерал Мин3, который усмирял московское восстание и усмирял весьма успешно, что ему делало большую честь. К сожалению, после усмирения восстания он допустил многие эксцессы, ничем не вызванные, и эти эксцессы не могут быть ничем оправданы.