Сен-Симон понимал важность этой фигуры и потому выписывал так тщательно рисунок поведения Петра.

Мы видим русского царя глазами в высшей степени просвещенного европейца, сумевшего оценить как неожиданную образованность властелина «царства варваров», так и присущее ему чувство превосходства над окружающими, невзирая на их сан. «Царь хорошо понимал по-французски и, я думаю, мог бы говорить на этом языке, если бы захотел; но для большей важности он имел переводчика; по-латыни же и на других языках он говорил очень хорошо». Или же: «На другой день по прибытии царя, в субботу утром, сделал ему визит регент. Монарх вышел из кабинета, сделал к регенту несколько шагов и обнял его с важным видом превосходства, показал на дверь своего кабинета и, оборотясь, тотчас вошел туда без всякого приветствия».

Между тем регент – герцог Орлеанский – управлял одной из сильнейших мировых держав…

Этот фрагмент мемуаров уникален в своей смысловой значительности и нетривиальности взгляда на героя этой книги.

Публикуется по изданию: Журнал Министерства народного просвещения. 1859. № 1. Отд. 2.

Петр I, царь московский, как у себя дома, так и во всей Европе и в Азии приобрел такое громкое и заслуженное имя, что я не возьму на себя изобразить сего великого и славного государя, равного величайшим мужам древности, диво своего века, диво для веков грядущих, предмет жадного любопытства всей Европы. Путешествие сего необыкновенного государя во Францию, по своей необычайности, мне кажется, стоит того, чтобы не забывать ни малейших его подробностей и рассказать о нем без перерыва. Вот причина, почему я помещаю здесь этот рассказ позже, чем надлежало бы по порядку времени: точность чисел исправит этот недостаток.