Петр Великий, доволен будучи усердием ханским, велел астраханскому губернатору подать привезенный штандарт, на котором на одной стороне изображен был российский герб, а на другой – вензелевое имя его величества, и, в виду всего калмыцкого войска хану вручив, сказал: «Сие знамя хану и войску его жалую за усердие, в знак покровительства». Потом подарил ему перо страусово в шапку, бархатом малиновым покрытую соболью шубу и парчовый кафтан, чиновным людям – по суконному красному кафтану, а войску его велел чрез губернатора раздать двадцать тысяч рублей. Императрица же пожаловала ханше пояс парчовый с изумрудною пряжкою, кисть жемчужную на шапку да несколько кусков парчи и шелковых материй.

99

Его величество за столом с знатными генералами и полководцами о славных государях и о Александре Великом говорил: «Какой тот великий герой, который воюет ради собственной только славы, а не для обороны отечества, желая быть обладателем Вселенной! Александр – не Юлий Цезарь. Сей был разумный вождь, а тот хотел быть великаном всего света. Последователям его – неудачный успех». Под последователями разумел государь Густав-Адольфа и Карла XII.

100

О мире промолвил государь так: «Мир – хорошо, однако притом дремать не надлежит, чтоб не связали рук, да и солдаты чтоб не сделались бабами».

101

При опытах антлиею <машиной для перекачки воды> пневматическою, показываемых императрице, когда под хрустальный колокол посажена была ласточка, государь, видя, что воздуха было вытянуто столько, что птичка зашаталась и крыльями затрепетала, Арешкину сказал: «Полно, не отнимай жизни у твари безвредной, она – не разбойник». – А государыня к нему примолвила: «Я думаю, дети по ней в гнезде плачут». Потом, взяв у Арешкина ласточку, поднесла к окну и выпустила.

Не изъявляет ли сие мягкосердия монаршего даже до животной птички? Кольми ж паче имел он сожаление о человеках! Его величество множество делал вспоможений раненым и болящим, чиня своими руками операции, перевязывая раны, пуская кровь, прикладывая корпии <нитки, используемые ранее вместе ваты> и пластыри, посещая больницы, врачуя и покоя воинов в оных, учреждая богадельни для больных и увечных, дряхлых и престарелых, повелевая здоровым и силы еще имеющим работать и не быть в праздности, для сирот и малолетних заводя училище, а для зазорных <незаконнорожденных> младенцев или подкидышей устрояя при церквах госпитали для воспитания. Все сие не доказывает ли истинного императорского и отеческого сердоболия?

Мы, бывшие сего великого государя слуги, воздыхаем и проливаем слезы, слыша иногда упреки жестокосердию его, которого в нем не было.