Я никогда не симпатизировал демократам, то есть буржуям. Та война, которую мы вели в 1987 году, была в первую очередь борьбой трансцендентной. Дело в том, что у меня всегда было стремление довести ситуацию до предела, до того момента, когда тебе угрожает смерть. Добиться того, чтобы сама реальность, эта тотальная чудовищная тирания «князя мира сего», предприняла активные действия для твоего уничтожения. Ибо только в этом состоянии ты можешь проверить, действительно ли ты чего-то стоишь, чего-то можешь, — в состоянии войны, когда ты на волоске. Любая власть — это тираническая Система, осуществляющая произвол во имя «князя мира сего». Тогда это была брежневская, «коммунистическая» система. Нужно было действовать настолько эпатажно, чтобы им не оставалось ничего другого, кроме как начать тебя сажать, убивать и так далее. Поэтому мы сразу стали петь издевательские песни про Ленина, коммунизм, и это было не что иное, как подсознательное стремление довести ситуацию до полного завершения. Конечно, мы пели не ради того, чтобы восторжествовала какая-то демократия или чтобы у нас настал капитализм. Про это даже речи быть не может. И нам, собственно, удалось то, чего мы хотели, другое дело, что сейчас это косвенно по нам очень сильно бьёт.

Безусловно, моё занятие политикой не только не противоречит, но чем дальше, тем больше помогает метафизической стороне моих поисков. Я понял, что сам отход от реальности можно уподобить одному из путей реализации в буддизме. Там есть путь личного спасения и путь спасения коллективного. Мне нужно было несколько лет идти по пути личного спасения и во многом пройти его, чтобы понять, что это — не мой путь. Я бы мог этого добиться, но я выбрал именно второй путь, путь коллективного спасения, потому что это — глобальная единственная истина, ибо путь личного спасения не просто тупик, он ведёт в места гораздо более страшные. Это я знаю как человек, испытавший этот путь. Это — путь одиночества.

Егор Летов

«Лимонка», № 3, январь 1995 года

Егор Летов. «Гражданская Оборона»: То, что мы всё время делали, — это попытка не победить, а хотя бы выстоять

Егор Летов. «Гражданская Оборона»:

То, что мы всё время делали, — это попытка не победить, а хотя бы выстоять

В происходящее верилось с трудом. Ещё бы — вечный и великий оппозиционер, крутейший панк, главный «политик» русского рока — Егор Летов приезжает на гастроли, спокойно даёт интервью телеканалу, разговаривает с прессой. А ведь ещё несколько лет назад такое и представить себе было невозможно. ГО избегала больших залов (там слишком много «чужих»), категорически не общалась с официальной прессой, а уж услышать эту омскую группу по телевидению или радио — это вообще нонсенс. Но времена меняются, люди тоже. Изменился и Егор. Немного, но изменился. Жаль только, что собравшиеся 17 ноября в ДК им. 50-летия Октября поклонники ГО этого понять не смогли, а точнее, не захотели. Естественно, что на таких концертах 99 % зрителей — не просто слушатели, а свидетели и участники некоего энергетического обмена. А энергия била через край. Классно, конечно, когда все вместе и все эмоции на длине одной волны, но зачем же при этом буйствовать и крушить мебель вокруг себя? Я, например, очень хотела услышать «Свободу» и «Евангелие» из последнего альбома ГО «Сто Лет Одиночества», о чём и сказала Егору после концерта. Мне объяснили, что вот Манагер (Олег Судаков. — Е.Н.) и Кузьма (Рябинов. — Е.Н.) — они тоже хотели сыграть эти песни, но… «„Мы как посмотрели, какой народ в зале“, — сказал Егор, — ужас, новых песен решили не петь». И очень жаль. Поскольку новый альбом ГО «100 Лет Одиночества» — глубокая философская работа, на этот раз лишённая политических лозунгов. Это размышление о свободе выбора, свободе полной, свободе, за которую платят страшную цену. В нём одиночество и душевная тоска, смерть (альбом навеян смертью Яны Дягилевой. — Е.Н.) и воскресение. Метафорические бессюжетные картины выстраиваются в ряд мозаичных образов и действуют на подсознание, эмоции. И музыка тоже заслуживает особого внимания. Правда, в разговоре Егор несколько раз подчеркнул, что их музыка нарочито примитивна, поскольку у ГО музыка — только средство борьбы. Но в последнем альбоме музыка — равноправный участник творческого процесса. При записи был использован ряд новых инструментов — скрипки, флейта, клавишные. В музыкальный рисунок вплетены и всевозможные эффекты — синтезаторные переливы, электронные шумы. Всё это в совокупности — музыка, текст и даже картина — обложка альбома являет собой репродукцию иконы «О отшествии преподобнаго в пустыню от славы человеческия» работы Егора Летова и Кузьмы Рябинова — производит очень сильное впечатление. Но этого мы с вами, уважаемые господа, лишились. А получили — скомканный концерт (увы, нехватка времени), ужасный звук и испорченное настроение организаторов. Игра музыкантов была, скорее, попыткой обхитрить самих себя или звукорежиссёров, чтобы сквозь гитарный рёв, треск и шум прослушивались хоть какие-то аккорды и хоть какие-то слова. Но публике этого вовсе не требовалось. Тексты песен и так все знали и пели — вместе с Егором и даже за него. Что ж, «оттянулись», как смогли. Как говорится — каждому своё. Остаётся надеяться, что ущерб всё-таки будет возмещён, Егор приедет весной, и общение наше будет более успешным. А тогда времени для разговора было мало — в девять вечера музыканты уезжали в Москву. Но на несколько вопросов лидер ГО всё же ответил: