А. К.: Выходят сразу два альбома?

Е.: Да. Первый — «Солнцеворот», как бы 1995 года, второй «Невыносимая Легкость Бытия» — 96-го.

А. К.: Ты заметил, что дистанция между «Г.О.» и публикой — всё больше?

Е.: Она с каждым годом всё растёт и становится всё непреодолимее. С другой стороны, кто с нами остаётся сейчас — люди, которым это необходимо… Голландцы снимали репортаж и опрашивали всевозможный народ на концерте. Один сказал, что ему наплевать, фашисты мы или коммунисты, самое важное, что мы выражаем эмоции, которые он испытывает постоянно. Мы эти эмоции выражали и выражаем, а людей, которые их испытывают, становится всё меньше. С другой стороны, появляется определённый контингент, причём совсем молодёжный, то, что называется пацаны, которые что-то слышат и понимают не на уровне интеллекта. К которому мы никогда не обращались.

Всё, что мы делаем, — это эмоциональное всё-таки дело. Во всяком случае это развесистая дуля всей этой мрази… для всех БГ там и для всего этого дерьма. В целом я удручён, потому что поколение мы проиграли. В большинстве своём это, конечно, подонки, мразь.

А. К.: В знаменитом интервью в «Контркультуре» № 3 ты говорил о смерти духа. Что ты скажешь сейчас?

Е.: Не могу в двух словах, конечно, объяснить. Ситуация абсолютно плачевная, всем ясно. В политическом плане мы уже не люди. Всё, мы хуже албанцев. Судя по последнему футбольному матчу с Кипром — хуже киприотов. Смерть духа? На Западе она уже давно произошла. У нас — не знаю, но уже близко.

Если народ выбирает Ельцина, так чего этот народ достоин?

Политика сейчас для нас стала жестокой реальностью. Если не оказываешь сопротивления, имеешь неприятности, унижения и притеснения всё бóльшие. И если народ соглашается, причём в самом плачевном и позорном смысле, чего тогда ожидать? Грядёт либо катастрофа, либо революция.

Мы начинаем новый этап «Русского прорыва». Я надеюсь, что к нему присоединится «Калинов Мост». Предварительное согласие на этот счёт вроде бы есть.

А. К.: Для тебя самого Сибирь остаётся по-прежнему чем-то особенным?

Е.: Конечно, но если говорить о населении… У нас разруха, как и везде, но мелкая, вялотекущая. В Москве заметно расстояние между верхами и низами. У нас от голода никто не мрёт, бомжей не такое изобилие, бандитов поменьше. Но в целом ощущение откровенной децентрализации. Москва — наплевать, страны единой тоже нет. Живём здесь сами по себе, скоро у нас деньги свои наверняка появятся… Колчаковщина такая. Так что всё, началось.