Затем (все та же операция «Трест») московская «Правда» 8 января 1928 года публикует два секретных письма главы русских эмигрантов в Финляндии Гревеница во Францию. В них – сведения, компрометирующие бывшего начальника Генерального штаба Финляндии Валлениуса. Зная о нарушениях границы, тот тщательно скрывал сведения от правительства, более того – офицер генштаба помогал террористам добираться из Выборга до границы. Разразился скандал. Политическая полиция Финляндии (ВАЛПО) начала серьезное расследование. Эмигрантов, каким-то образом причастных к деятельности РОВСа, вызывали на допросы, нескольких из них выслали из страны.

Имя Маннергейма в материалах процесса не упоминалось; отсутствует оно и в протоколах допросов финской полиции. Знал ли генерал о готовящихся диверсиях? Думается, что он был, по крайней мере, в общих чертах осведомлен о предполагавшихся акциях. Агент иностранного отдела ОГПУ в начале 1927 года сообщал в донесении из Берлина:

По словам Майендорфа, около 8-ми месяцев тому назад он имел беседу с генералом Маннергеймом, когда Маннергейм возвращался из Парижа. Маннергейм сочувственно отозвался о б<ывшем> князе Николае Николаевиче, с которым он, по его словам, имел много продолжительных бесед на политические темы.

Подробностей разговоров Майендорф не знает, но предполагает, что эти беседы зашли довольно далеко, так как Николай Николаевич заявил Маннергейму, что, в случае ликвидации большевизма в России, он признает за Финляндией все права, которые она имеет в настоящее время. Маннергейм заявил Майендорфу, что он не может забыть того, что в течение 30 лет был офицером Русской армии.

Весьма важным фактом, доказывающим, что Маннергейм действительно вел политические переговоры в Париже, является устроенный им завтрак, на который он пригласил финского генерала Энгеля (бывшего офицера русского Генштаба и военного агента в Риме) и Кутепова…[318]

В свете событий лета и осени 1927 года поездка Маннергейма в Индию выглядит несколько иначе, чем принято было считать. В самом деле, не странно ли – оставить умирающую от рака любимую сестру только ради того, чтобы избежать юбилейных торжеств? Скорее всего, Маннергейм хотел уклониться от возможных неприятностей в связи с расследованием дела кутеповских террористов. Он все же рискнул высказать свое мнение: обратился прямо к президенту и посоветовал прекратить публичное обсуждение вопроса[319].

Существование РОВСа представляло несомненную опасность для СССР, и против ее руководителей был предпринят ряд последовательных акций: в 1928 году генерал Врангель внезапно умер – через несколько дней после того, как к его денщику ненадолго приезжал родственник, бежавший из России. Предполагают, что Врангель был отравлен. Сменивший его генерал А. П. Кутепов, а затем преемник последнего, генерал Е. К. Миллер, поочередно были похищены советской разведкой в 1930 и 1937 годах и казнены.