Авиация ладно, но в последние годы жизни Роберт шел на эскапады, чрезвычайно трудные и опасные для 40-летнего мужчины. В нем обнаружилось какое-то болезненное чувство неотложности, торопливости. Как заметил X. Сиди: «Казалось, что он скользит в ужасную пропасть, к неминуемой катастрофе. Он стремился сделать и перепробовать все. Тогда-то он и начал на лодке форсировать пороги и карабкаться по горам». Все-таки не первоклассный альпинист, он совершил восхождение на самую высокую среди непокоренных вершин в Северной Америке – Маунт-Кеннеди (4000 м), названную так в память Джона. Опаснейшее предприятие – обрывистая гора находится почти в арктическом районе Канады. «Я сделал это, потому что боюсь высоты», – объяснил Роберт. Другое испытание в тропиках: в 1965 году он прыгнул с лодки в воды Амазонки, кишащие пираньями. Индейцы в ужасе закричали, что он рискует своей жизнью. «Слышали ли вы хоть об одном американском сенаторе, сожранном пираньями?» – отозвался из воды Роберт, продолжая плыть. Подвиги самоутверждения. Роберт прекрасно понимал, что одного физического мужества мало для продвижения в жизни, где существенную роль играют и привходящие факторы.

В бытность министром юстиции он любил произносить перед подчиненными назидательную речь примерно такого содержания: «Не забывайте, что я пришел сюда, в министерство, десять лет назад на должность помощника прокурора с окладом в 4200 долларов в год. Но я способен. Я честен. Я интересовался делом. Я задерживался по вечерам. Мой брат стал президентом, и теперь я министр». Помедлив и улыбнувшись, Бобби заканчивал: «Конечно, эти обстоятельства перечисляются не в порядке их значимости». Так описывали довольно регулярную процедуру журналисты Н. Тимеш и У. Джонсон.

Смерть Дж. Кеннеди лишила министра юстиции привычной поддержки (да и Гувер немедленно возобновил старую практику непосредственного доклада президенту, минуя министра), но не могла отнять у него духовного наследия покойного брата. Известность Роберта в стране круто возросла, и пришел 1964 год – время очередной кампании по выборам президента. У тех, кто работал с Кеннеди, сомнений не было: Роберта – в вице-президенты! Жаклин, собиравшаяся приветствовать конвент демократической партии, уже объявила, что она-то в любом случае за Бобби. Сам Роберт 22 июня 1964 года официально заявил, что не будет выставлять свою кандидатуру в сенат от штата Нью-Йорк. Он, несомненно, считал, что заслужил пост вице-президента.

Джонсон придерживался противоположного мнения. Буквально с 22 ноября он подыскивал повод, чтобы избавиться от Роберта, живого напоминания об унизительных годах вице-президента в захолустье «новых рубежей». Только-только усевшись в президентское кресло, Джонсон поставил министра на место. Когда на совещании Роберт заикнулся было, что президент Кеннеди поступил бы не так, Джонсон ледяным тоном возразил: «Президент Кеннеди – больше не президент». Придворным он говорил о Роберте: «Этот выскочка вылез слишком быстро и забрался слишком высоко. Он перепрыгивал ступени, когда другие учились жить. Я никогда ему не нравился, но его отношение ко мне ничто по сравнению с тем, как я отношусь к нему». На подступах к избирательной кампании 1964 года представилась долгожданная возможность свести счеты.