Трудно не вспомнить здесь слова святителя Филарета (Дроздова) из ответа на запрос Государственного Совета в 1858 году об опасности «современных идей»: «Воюют против современных идей. Да разве идеи Православия и нравственности уже не суть современные? Разве они остались только в прошедших временах? Разве уже все мы язычники до одного? Не время виновато, а мысли неправославные и безнравственные, распространяемые некоторыми людьми. Итак, надобно воевать против мыслей неправославных и безнравственных, а не против современных» (180, т. 4, с. 343–344). Внутреннее созвучие главных идей из наследия великого русского святителя и американского протопресвитера подчас разительно заметно, хотя, справедливости ради, заметим, что отец Александр, похоже, пренебрегал наследием великого русского иерарха да и всем историческим опытом «Синодальной Церкви» в России.

В центре богословского творчества отца Александра – Церковь, Церковь небесная и земная в ее полноте и целокупности, в масштабах вечности и сегодняшнего дня. В проповедях он раскрывает основы христианской веры и церковного благочестия; в статьях и брошюрах исследует различные аспекты истории Вселенской Церкви; в докладах и выступлениях предлагает свой взгляд на отдельные стороны существования Церкви в современном мире. С присущими ему большими познаниями, четкостью мышления и бойцовским темпераментом нередко ввязывается в полемику по церковной проблематике – потому что не может равнодушно воспринимать то, что, по его убеждению, противоречит истине.

Например, полемизируя с деятелями РПЦЗ епископом Нафанаилом, протопресвитером Георгием Граббе и священником Михаилом Польским, отец Александр в статье «Спор о Церкви» утверждал, что «национальность не может быть конститутивным признаком Церкви. Признаки Церкви суть единство, святость, соборность и апостольство, и это суть в буквальном смысле слова признаки онтологического единства церкви со Христом, признаки того, что Его Богочеловечество воплощает и являет она миру. Христом создана Церковь, и Он есть ее сущность, воплощаемая всегда и всюду, и потому говорить о “своей” или “чужой” Церкви, как это делают сторонники Зарубежного Собора, равносильно различению “своего” или “чужого” Христа. Ибо “там, где Христос, там и кафолическая Церковь” (ев. Игнатий Антиохийский), а “там, где Церковь, там и Христос” (ев. Киприан Карфагенский). Национальность есть природный факт, который, как таковой, может быть просветлен, то есть обращен на служение Богу, и может стать проводником зла, быть обращенным на служение злу» (211, с. 343–344).