В творческом наследии Александра Исаевича есть цикл миниатюр разных лет под общим названием «Крохотки»[553]. Эта литературная конструкция является своеобразным калейдоскопом – литературные «камушки» создают в ней орнаментальную мозаику событий, пейзажей и образов России во всех форматах – от сугубо реалистического до абсолютно конспирологического. При этом каждый читатель волен сам создать из них новую картину, «встряхнув» трубу калейдоскопа импульсом, соответствующим его собственному пониманию законов связи отдельных смальтов.

С точки зрения эвереттической истории, тема «атомной бомбы» в романе «В круге первом» обязательно должна отражать опыт автора романа в виде некоторой событийной мозаики эпизодов его реальной жизни. Такие «атомные эпизоды» я нашёл, но определить «объективные законы связи» их друг с другом, и то, как внешние обстоятельства (в нашем случае – причастность к «делу Коваля») влияют на складывающуюся историческую картину, я не могу, и потому оставляю за каждым читателем право и возможность создать свои версии «атомного взаимодействия» мультивидуумов Солженицына и Коваля как в жизни, так и на страницах романа. (Это будет практическим упражнением составления суперпозиционных информационных кластеров описания системы мультивидуумов Солженицына и Коваля с помощью историко-эвереттического калейдоскопа ☺).

Вот несколько камушков для закладки в этот калейдоскоп.

1. Эпизод со звонком в американское посольство, по утверждению самого А. И. Солженицына, был ключевым при зарождении замысла романа:

«Дело было, как описано в “Круге”…: он <Л.З. Копелев – Ю. А.>) открыл мне тайну, чтобы завлечь меня в его группу, а я отказался наотрез. Но у меня в тот самый момент сверкнуло, что это – потрясающий сюжет для романа, и я расспросил его о подробностях, сколько он мне сказал (Фамилии “Иванов” не назвал)».[554]

«Дело было, как описано в “Круге”…: он <Л.З. Копелев – Ю. А.>) открыл мне тайну, чтобы завлечь меня в его группу, а я отказался наотрез. Но у меня в тот самый момент сверкнуло, что это – потрясающий сюжет для романа, и я расспросил его о подробностях, сколько он мне сказал (Фамилии “Иванов” не назвал)».[554]

Иными словами, связка «атомная бомба – разведчик Коваль – звонок в посольство» оказалась тем зародышем, из которого вырос текст романа. Но почему Солженицын «отказался наотрез» работать с Копелевым? Разведчик Коваль его не интересовал (о чём позднее и сказала мне Наталья Дмитриевна: Коваль, Плотник, Пекарь – какая разница?). А что сам Солженицын знал тогда об атомной бомбе и звонке в посольство и чего боялся в связи с этим?