Книга была отчасти биографией, реальной и воображаемой, – историей жизни, которая выпала бы мне, если бы Mixers добились успеха. Я ее считал мемуарами «Гранта Моррисона с Земли-2», поэтому подарил Флексу собственное детство и поселил в приблизительной копии моего террасного дома в Вест-Энде. Флекс был мною, с моим котом и приходящей подругой, с моими комиксами, инопланетянами и добела раскаленными ночами визионерского блицкрига. Странный зачаток переулка возле Чаринг-Кросс в Глазго нередко попадался мне на глаза во время взбудораженных прогулок в три часа ночи и стал декорациями жизнеспасительных галлюцинаций главного героя – или, возможно, в этом переулке он нашел подлинный привет из утраченного супермира, что существовал вокруг нас всегда, но являлся только в фантазиях. На книгу повлияли и мои оккультные опыты – я пытался разобраться в них, поставив в контекст супергеройских историй, прибегая к символам, архетипам и персонажам, сложившимся в воображении, конструируя некую супергеройскую альтернативу религии.

Первая обложка вся заляпана графическими всплесками и вскриками – густым насыщенным поп-артом, отсылавшим к великой обложке «Флэша» № 163 Инфантино: герой протягивает руку прямо к читателю.

ЭЙ, ТЫ! КУПИ ЭТОТ КОМИКС – ИЛИ ЗЕМЛЯ ОБРЕЧЕНА!

ЭЙ, ТЫ! КУПИ ЭТОТ КОМИКС – ИЛИ ЗЕМЛЯ ОБРЕЧЕНА!

История начинается девятипанельной сеткой с персонажем в духе Дитко, в шляпе и тренче, с искрящейся мультяшной бомбой в руке. Брошенная бомба описывает дугу, падает на первом плане трехмерной второй панели и взрывается на третьей.

Это Большой взрыв, что становится ясно, когда космические просторы на пятой панели являют взору знакомые очертания созвездия Ориона и его ярчайшую звезду Сириус.

На панелях 6 и 7 начинается громадный обратный зум от Ориона к галактической спирали, наблюдаемой с расстояния в сто тысяч световых лет.

ПАССАЖИРАМ ПОДГОТОВИТЬСЯ К ПОСАДКЕ НА РЕЙС НОМЕР 230, ПОРТАЛ К-9.

ПАССАЖИРАМ ПОДГОТОВИТЬСЯ К ПОСАДКЕ НА РЕЙС НОМЕР 230, ПОРТАЛ К-9.

Восьмую панель затопляет чернота с одним крохотным белым завитком, содержащим всю вселенную, а на девятой панели свет этой вселенной растворяется в синеве.

Но на второй полосе мы по-прежнему головокружительно летим задним ходом, и становится видно, что даже тьма не всевластна: на первых трех панелях постепенно выясняется, что тьма – не более чем тень во вмятине на фетровой шляпе. Собственно говоря, на шляпе того самого таинственного человека с бомбой, которого мы повстречали на первой полосе.

Теперь рисунок иного рода и иного масштаба: паутинный перьевой набросок на скорлупе яйца, которое на шестой панели разбивают о чугунный край сковороды.