Полемический успех «Кризиса личности» обновленная DC подкрепила популистским праздником жизни под названием «Бесконечный кризис» – двадцатилетним юбилейным продолжением первого великого событийного комикса «Кризис на Бесконечных Землях». Писал его Джефф Джонс, устрашающе внимательный к деталям, и комикс получился заумной плотной энциклопедией, в которой десятилетия сюжетных поворотов объяснялись на одной-единственной панели, а истории целых вселенных и бесчисленных персонажей ужимались до простыней убористого текста. Экшн между тем не ослабевал – Джонс и его художники писали оркестровку буквально для тысяч героев и злодеев, с эмоциональными сценами, мыльнооперными моментами и развитием характеров, и весь стиль DC как будто сплетался в один голос. В Джонса, похоже, нередко вселялась живая душа вселенной DC, и он умел спрессовывать целые годы в одну красноречивую строку – например, когда Бэтмен язвительно огрызается на старого союзника:

БУДЕМ ЧЕСТНЫ, „СУПЕРМЕН“… ПОСЛЕДНИЙ РАЗ ТЫ ХОТЬ КОГО-ТО ВДОХНОВЛЯЛ, КОГДА БЫЛ МЕРТВ.

БУДЕМ ЧЕСТНЫ, „СУПЕРМЕН“… ПОСЛЕДНИЙ РАЗ ТЫ ХОТЬ КОГО-ТО ВДОХНОВЛЯЛ, КОГДА БЫЛ МЕРТВ.

«Бесконечный кризис» был плотен и сложен – то ли комикс, то ли путеводитель, – и ядро аудитории DC переживало восторг пополам с облегчением. Работа Джеффа Джонса с неизменной чуткостью откликалась на ожидания фанатов, и он всегда понимал, когда нужны знакомые характеристики, а когда уместно добавить шока или новизны. Но сложно было вообразить, что этот конкорданс понравится широкой аудитории. Он был задуман для специалистов и не представлял интереса для мейнстрима, хотя в качестве введения в обширную и запутанную вселенную DC ему едва ли найдется ровня.

Параллельно с «Бесконечным кризисом» DC публиковала мои «Семь солдат». Эту мегасерию я, как маньяк, что возводит собор из спичек, выстраивал, еще работая в «Марвел», и все ради того, чтобы исследовать самое дно вселенной DC: групповая психотерапия для супергероев с низкой самооценкой; подражатели, покупающие волшебные кольца на eBay; любители суперпорно, в котором девушки дымящейся серной кислотой поливают прекрасные неуязвимые груди.

Я хотел, чтобы эти разочарованные недоученные суперничтожества столкнулись с эпическим злодейством, какое обычно приберегалось для звездных супергероев из Лиги Справедливости. Одно дело – смотреть, как беспомощный человек в маске выступает против пары-тройки бандитов, и совсем другое – смотреть, как он, вооружившись лишь щитом и полицейской дубинкой, сражается с инопланетной империей. Злодеи у меня назывались «Шида» (от кельтского Sidhe, потустороннего волшебного народца, этих таинственных «иных», что возникают в сказках разных культур) – то была алчная раса падальщиков, остроухих долговязых гоблинов на огромных, генетически спроектированных мухах и пауках, словно вырвавшихся в наш мир с полотна Ричарда Дадда[309]. Выясняется, что Шида – потомки человечества из будущего за миллиард лет от нас; эволюционировав, они стали последними свирепыми обитателями обреченной земли под умирающим солнцем и посредством украденных машин времени поддерживают в себе жизнь, пожирая собственную историю.