Возможно, последнее потрясение и ужасный урок блистающей новой супергеройской истории 2010-х таковы:

Плохие парни все-таки не одержали победы. Победили мы.

И что теперь?

Глава 26 Звезда, легенда, супергерой, супербог?

Глава 26

Звезда, легенда, супергерой, супербог?

Певец Робби Уильямс, на досуге заинтересовавшись магией и оккультизмом, в 2005 году вышел на меня – в моей ипостаси «мага хаоса» – и попросил объяснить ему кое-какие азы.

Он был передовым, неудовлетворенным жизнью ребенком эпохи Водолея, прямо по учебнику, и гораздо раньше всех своих коллег догадался, что за супергероями будущее. Он спросил, нельзя к следующим гастролям превратить его в супергероя, и Фрэнк Куайтли набросал кое-какие эскизы Супер-Роба, после чего мы все решили, что в плаще и цирковом трико он будет нелеп, и избрали более уместный в двадцать первом столетии елизаветинский «оккультный» дизайн для обложки его альбома, который Робби планировал набить секретами и тайными смыслами в традиции загадочного «Magical Mystery Tour»[312]. Робби станет британским супергероем в пальто и шарфе, путешественником во времени, шаманом, «Добрым Доктором».

Для альбома «Intensive Care» мы с Куайтли придумали карты Таро с «похищением инопланетянами», но запланированной истерики таблоидов («Шок! Робби практикует черную магию!») не случилось, и обычно сладострастные СМИ совершенно проглядели и талисманы, и ведьмовские иероглифы. Ни единой заметки «Во что он вляпался на этот раз?». Даже когда я сам написал статью для газеты «Sun», ее отвергли на том основании, что никому не интересны заигрывания Робби Уильямса с силами преисподней! На обложку я вставил сигил, который активируется, если найти компакт-диск в магазине или открыть картинку на экране и нажать на палец Роба. Если так сделает побольше народу, мы наверняка вступим в новый золотой век мира, творчества и процветания!..

Джерард Уэй, вокалист группы My Chemical Romance, был шоуменом совсем иного рода – арт-панк-рокером из Нью-Джерси; во времена «Невидимок» он стажировался в Vertigo и тащился по «Роковому патрулю» моего авторства, хотя лично мы никогда не встречались.

В середине 2006 года, когда я обдумывал «Финальный кризис», мне попался на глаза клип его группы на песню «Welcome to Black Parade» – обжигающая панк-психоделия, которую я и так заточен был полюбить. Насторожили меня костюмы членов группы.

My Chemical Romance, одетые в черно-белые мундиры военного оркестра, вели процессию сексапильных живых мертвецов по разбомбленному городу и напоминали умерший, но сохранивший блеск Оркестр Клуба Одиноких Сердец Сержанта Пеппера. Они сплавили воедино два противоположных образа – сильного солдата и хрупкого эмо, – и получился образ будущего. Песня при этом не мрачна и не темна – это триумфальный, звенящий, величественный рок. Новой психоделии предстояло научиться дружить с темнотой. Она придет в мейнстрим с готических и альтернативных фронтиров последних двадцати лет, хохоча над раковыми опухолями, вернет ритмичный бит Танцу Мертвых и снова примется веселиться, сколь бы мрачным ни казалось такое веселье взрослым.