«Почему вы небрежно приветствуете генерала? – строго обратился генерал Марков к проходившему хорунжему и сейчас же иронически сказал: – Впрочем, извините! Вы же не русский, а республиканский офицер! – и пошел дальше».

Замечена была какая-то большая перемена в психике генерала Маркова: «Он казался не таким, как раньше, а как-то сильно раздраженным и даже придирчивым. Не знаю, была ли усталость, было ли то предчувствие?»

В Новочеркасске генерал Марков сменил свои погоны офицера Генерала штаба на марковские – черные, что решительно побудило всех марковцев озаботиться приобретением таких погон.

Первое пополнение

Первое пополнение

Вторая половина мая месяца. На вокзале г. Новочеркасска с поездов, приходящих с севера и юга, выгружался народ и быстро куда-то расходился. Лишь одиночки и маленькие группы, не торопясь, шли на вокзал, ища коменданта станции. Одеты они были частью в штатское, частью в военное обмундирование, с погонами или без погон, с небольшим багажом и даже без него. Быстро перезнакомились: все офицеры и все приехали поступить в Добровольческую армию.

Комендант дал адрес. Пошли бодро и весело. Радовал весь в цветущих акациях город; опьянял густой их запах… Многое тяжелое – позади.

В Бюро записи явились к полковнику. Опрос был строгий и пристрастный:

– Почему вы не сочли для себя нужным явиться значительно раньше?

Заявления, что они прибыли из Смоленска, Москвы, прямо с фронта, не считались уважительными.

– Вы – полковник? Потрудитесь представить двух свидетелей.

Эти и подобные им вопросы несколько задевали самолюбие являвшихся, но «явка с опозданием» повелевала снести это безропотно.

Новоприбывшие были направлены в здание Мариинского женского института, где их встретил молодой офицер марковец, скромно и подтянуто одетый, деловито отведший их в одну из комнат, объяснивший все, что необходимо, и предложивший старшему в чине быть старшим в комнате.

– За всеми вопросами прошу обращаться ко мне, – добавил он.

В этот же день и на следующий прибыли новые добровольцы, и число их перевалило за сто человек. Уже несколько комнат было занято ими. Все были молодые офицеры, все фронтовики, почти всем пришлось пробиваться сквозь большевицкие заставы, в пути терять своих компаньонов; и все неделями и месяцами бродили по Югу России с одной мыслью – в Добровольческую армию! Армию они не застали на Дону, и им пришлось осесть по станицам и хуторам, скрываться и питаться – многим без денег, подаянием.

Утром комнаты обошел дежурный по общежитию, просил соблюдать порядок и чистоту. Он заявил, что генерал Марков в Новочеркасске и весьма возможно – сегодня придет в институт. Естественен был вопрос ему: «Кто генерал Марков?» Не столько слова его ответа, сколько тон и восторженный отзыв говорили всем об исключительности генерала Маркова. Судя по тому, что дежурный бегом подымался наверх в комнаты офицеров и не задерживался больше чем на минуту-две, также бегом сбегал вниз и еще по тому, что дежурный несколько нервничал, офицеры невольно заражались его настроением и с волнением ожидали прихода генерала.