Вскоре реввоенсовету стало известно, что в войсках Юденича, стоявших под Псковом, начало шириться недовольство действиями Антанты. Командование Красной Армии решило воспользоваться этим и поручает И. И. Лепсе отправиться в качестве парламентера к представителям ставки генерала Юденича.
…И. И. Лепсе выходит на позиции противника с парламентерским флажком. Его держат под прицелом белогвардейцы, засевшие в окопах, но он проявляет выдержку, самообладание, бесстрашие и хладнокровие, переходя установившуюся между армиями линию. Белогвардейцы не сразу свели его со своим командованием. Они завязали ему глаза, усадили в автомобиль, который «долго петлял по ухабам», и только потом доставили в штаб. Там со стороны «Юденичей» разговор был жестким и коротким: никакой сдачи позиций, пусть это даже и будет стоить больших жертв. Но Лепсе все-таки удалось, несмотря на ультиматум, добиться кое-чего. В частности, был решен вопрос об обмене военнопленными.
В июне 1920 года И. И. Лепсе срочно отзывают в Петроград. В Питере готовились к встрече делегатов II конгресса Коммунистического Интернационала. Город расцвел кумачом флагов и транспарантов. Почти на всех площадях возводились помосты для выступлений, устанавливались стенды, наглядно отображавшие трудовые успехи петроградцев. Огромные полотна с изображением рабочих, державших в руках фанфары, украсили фасад Дворца имени М. С. Урицкого. Все это и увидел Лепсе, вернувшийся только что с Польского фронта в полном армейском обмундировании. Лепсе медленно шагал полупустынными улицами, не горбясь, хотя на него давила усталость, в полный рост, словно вел за собой вверенный ему стрелковый полк, успевший уже отмерить за день с десяток пыльных верст. Находясь еще в поезде, барабанившем по стекам рельсов своими многопудовыми башмаками, отчего и сейчас в ушах не стихал гул (шумит, будто к ним прижаты морские рапаны), он мечтал только об одном — быстрее добраться домой, выпить настоящего горячего чаю и сразу же прилечь отдохнуть в тишине. Ведь к трем часам дня он должен быть при всем параде у Н. М. Анцеловича, вызвавшего его с фронта по линии ЦК.
Вот и Красная улица, дом, в который он вселился два года назад, но так еще и не об; идея в нем — сразу на фронт. Лепсе взбежал ш лестнице га свой этаж. Мария уже проснулась. Он услышал у двери ее шаги. Иван Иванович постучал в дверь привычной ему морзянкой: «Это я». Он не виделся с Марией с января 1919-го. Только переписывался с нею. Из писем он знал, что она помогала фронту — выезжала