8 марта 1921 года, когда открылся съезд и В. И. Ленин выступал с докладом, член реввоенсовета 7-й армии, комиссар штаба Южной группы войск И. И. Лепсе участвует в первом штурме фортов на Котлине.

У мятежников было до 140 орудий, свыше 100 пулеметов, которые они установили вдоль всего берега, заняв этим выгодную позицию. Они контролировали ледовое поле залива и рассчитывали на хрупкость мартовского льда, по которому трудно будет пройти красноармейцам. Действительно, солдаты и курсанты армии М. Н. Тухачевского при любой неточно предпринятой атаке могли оказаться под водой. Тем не менее командованию 7-й армии пришлось принять решение о начале штурма. Торопил наркомвоенмор Троцкий. Он считал: внезапность и большая масса красноармейцев, которая сосредоточилась по обе стороны Котлика, должны дать положительный результат. К съезду мятеж должен быть подавлен!

Когда бойцам была дана команда подготовить снаряжение — подбить ботинки и сапоги подковками «на шипах», взять ведущим веревки и доски, облачиться всем в халаты, которые пошили из белых простыней петроградские девчата, М. Н. Тухачевский обратил внимание комиссара на важность моральной подготовки вновь прибывших солдат. Лепсе отправляется на встречу с вверенным ему отрядом. Но что это? Неужели померещилось? Нет! Да и вправду: в строю он видит Ивана Крынкина!

После того как была дапа команда разойтись, Лепсе и Крынкин поспешили друг другу навстречу.

— Спасибо вам, Ян Янович, что спасли мне жизнь. Если бы вы не вытащили меня тогда с поля боя и не поместили в госпиталь под своей фамилией, помер бы от раны…

— Вот видишь, Иван, говорил тебе, что жить будешь. Так оно и есть! — Лепсе крепко обнял Крынкина.

— А я думаю, вы или не вы? Вроде бы вы — Лепсе, но почему-то представил вас нам товарищ Седякин не Яном Яновичем, а Иваном Ивановичем.

И Лепсе рассказал Крыикину, как он очутился в Петрограде, как с получением нового паспорта решил изменить свои имя и отчество.

…Сигнал к наступлению дали под утро. Расчет был на крепкий сон оборонявших форты матросов, бодрствовавших весь день. К отряду красноармейцев подключились кронштадтцы-большевики, которым в начале мятежа удалось по льду уйти в Ораниенбаум. Они и повели группы десантников. Ослепительный нож прожектора заставил отряды прижаться к жгучему от мороза льду залива, под утро напоминавшему заиндевелое озимое поле, ровное, притрушенное слегка снежком.

— Ползком! — скомандовал Лепсе. — Смелее, товарищи! Всем за мной… — И комиссар, когда прожектор удалялся в сторону, буквально скользил, впиваясь для опоры пальцами рук в- снежную корку льда, подавая пример следовавшим за ним бойцам.