О том, как сам Александр Сергеевич изучал людей, с которыми ему приходилось работать, как принимал близко к сердцу их удачи и промахи, вспоминает генерал-лейтенант в отставке Николай Михайлович Миронов, в те годы возглавлявший политуправление Московской зоны обороны:

— После проверки инспекторами Главпура состояния партийно-политической работы в ряде частей Московской зоны обороны появилась в «Красной звезде» небольшая статья, в которой, отметив ряд положительных моментов, автор критиковал работу политорганов. Досталось, честно говоря, и мне лично. Надо сказать, что на критику мы отреагировали оперативно — в то же утро я собрал начальников отделов политуправления, мы серьезно обсудили статью и наметили меры по исправлению недостатков, которые были в ней отмечены. Ну а потом пошел я к члену военного совета Гапановичу и доложил о нашей реакции на критику в «Красной звезде». Прошло несколько дней, Гапанович мне рассказывает: «И часа не прошло после нашей с тобой беседы — звонит начпур: «Как там Миронов?» Да ничего, говорю, только что докладывал о мерах, принимаемых политуправлением по статье в «Красной звезде». — «Вот это хорошо», — сказал Щербаков с каким-то, как мне показалось, даже облегчением. Беспокоился, значит, переживал…»

Немного встречается людей, к которым выражение «гореть на работе» подходило бы в той степени, в какой оно было свойственно Александру Сергеевичу Щербакову. Уже говорилось о его невероятной, почти фантастической работоспособности, скажем еще, что он сам вел скромный, если не сказать аскетический образ жизни. Вот как с этой стороны вспоминает об отце старший сын Александр: «Работая в частях противовоздушной обороны столицы, мне изредка удавалось бывать дома и видеться с отцом. Он иногда приезжал обедать домой, как правило, в 7–8 часов вечера. Для всех родных это была радость. После обеда сразу же уезжал на работу и возвращался поздно, почти на рассвете — в 4–5 часов утра, нередко бывало и позже. Перед сном около часа обязательно читал. На прикроватной тумбочке и письменном столе всегда лежали новые журналы, сигнальные экземпляры книг и брошюры разных издательств. В 9—10 часов утра он уже снова спешил в ЦК или МГК».

Скромность А. С. Щербакова проявлялась во всем: и в оценке своей работы, и во взаимоотношениях с окружающими, и в быту. Он не терпел самодовольства и лестных слов в своей адрес, и когда ему приходилось слышать такое, он хмурился, испытывал неловкость. Явно было, что ему это неприятно.

Во время встречи с политработниками, закончившими курсы по подготовке членов военных советов и начальников политотделов армий в Солнечногорске, парторг этих курсов в своем выступлении выразил признательность Главпуру за хорошую организацию учебы и лично А. С. Щербакову за «сегодняшнюю бесценную», как он выразился, встречу.