— Сколько часов в сутки вы спите? — И не дожидаясь ответа, говорил: — Сейчас же, как закончим работу, поезжайте домой и сутки не появляйтесь, отдыхайте.

Щербаков ценил людей действия и не давал их в обиду.

…Осенью 1941 года на строительстве оборонительных сооружений под Москвой руководил одним из участков мало известный по тому времени инженер И. И. Наймушин. Как вспоминает бывший начальник Главного продовольственного управления Красной Армии Д. В. Павлов, Наймушина заподозрили в умышленном затягивании строительства. И, возможно, не быть бы ему прославленным строителем Братской и других гидроэлектростанций, если бы в дело не вмешался Щербаков. Объезжая оборонительные рубежи, он узнал о том, что случилось на том участке, которым руководил Наймушин.

Это произошло, когда решалась судьба Москвы, миллионов людей. Пройти мимо, забыть о нем человеку, обремененному огромной ответственностью за оборону столицы, нетрудно было. Однако Щербаков не забыл о доложенном ему эпизоде, разобрался и, убедившись в целесообразности поступков Наймушина, вмешался и добился возвращения строителя на свое рабочее место.

А как он умел разговаривать с посетителями! Как-то сразу располагал их к себе, и люди откровенно высказывали даже то, о чем и не имели в виду говорить. Бывший член военного совета 2-го Прибалтийского фронта генерал-лейтенант М. В. Рудаков вспоминал:

— Прошло уже немало времени, но я еще и сейчас нахожусь под впечатлением беседы с Александром Сергеевичем. Для меня это целая школа, как надо работать, разговаривать с людьми и слушать их, как расположить их к откровенной беседе. Я не очень словоохотлив, да и явился к начпуру в довольно скованном состоянии, озабоченный предстоящей беседой. Но с первых минут забыл, что нахожусь у такого крупного партийного деятеля. Незаметно разоткровенничался и высказал свои критические замечания по партполитработе, замечания в адрес членов военных советов армий, вообще по руководству войсками, о чем совсем не имел в виду рассказывать.

А как внимательно слушал Александр Сергеевич!

— Приятно было ему докладывать. Что греха таить, — продолжал Михаил Васильевич, — бывает у нас нередко так: задает начальник вопрос, а ответ слушать совсем не умеет или не хочет. Перебивает, переводит разговор на другую тему, а то и оборвет на полуслове. После такой беседы, какая была у меня с Александром Сергеевичем, все остается в голове, уходишь воодушевленным на самую напряженную работу.

Зная огромную силу печатного слова, Щербаков стал инициатором прикрепления к Главпуру группы квалифицированных журналистов, писателей и поэтов, которые могли бы оперативно и на высоком художественном уровне откликаться на важнейшие военные и политические события (надо заметить, что материалов такого рода очень не хватало газетам, выходящим непосредственно в действующей армии).