Но, отмечая постоянство Некрасова в использовании этих эпитетов, я в своих старых статьях объяснял их исключительно его душевным складом, его темпераментом. Не видя их социальной природы, их исторической обусловленности, я пытался вывести весь некрасовский стиль из качеств его психики. Между тем именно как революционер-демократ, враждебно относившийся ко всей своей мрачной эпохе, к ее кнутобойству, угнетению, палачеству, он, выражая чувства пробуждавшихся к протесту подъяремных крестьян, не мог не окрашивать свою поэзию тем общим лирическим тоном, к числу многих компонентов которого относятся также и эти часто повторяемые эпитеты: «угрюмый», «унылый»:

«Мечты мои унылы» (I, 83). «Унылый, сумрачный бурлак» (II, 90). «И тот напев унылый» (II, 383). «Уныние в душе моей усталой, уныние — куда ни погляжу» (II, 369). «Что теперь ни встретишь, на всем унынья след заметишь» (II, 21) и т. д. и т. д.