Но в этом унынии не было ничего безнадежного, безвыходно скорбного, так как в большинстве случаев здесь говорилось о таких временных, преходящих явлениях, которые при других обстоятельствах должны были непременно исчезнуть.

Третье любимейшее слово Некрасова, встречающееся у него наиболее часто, тоже неотъемлемо от всей его лирики. Оно является одним из самых заметных эпитетов в его словаре. Это слово «суровый», то есть неприязненный, воинственно строгий, исключающий примирение с врагом. Что Некрасов вкладывал в это слово именно такое содержание, свидетельствуют, например, такие стихи:

К чему только не прилагал Некрасов этот свой излюбленный эпитет! «Нет! в юности моей мятежной и суровой...» (I, 29). «В ночной своей кофте, сурово старуха-Забота сидит» (I, 70). «Ты много вынесла гонений, суровых бурь, враждебных встреч» (I, 414). «Опять один, опять суров» (II, 7). «Увы! кто знает? рок суровый всё скрыл в глубокой темноте» (II, 15). «Чьи не плачут суровые очи» (II, 59). «Прочна суровая среда» (II, 90). «Медлительно, важно, сурово печальное дело велось» (II, 174). «Лежит неподвижный, суровый» (II, 174). «Сурово метелица выла» (II, 176). «Не зол, но крут, детей в суровой школе держал старик» (II, 523). «Я знал другой суровый, зоркий суд» (II, 594).