После некоторого колебания президент ответил, что не имеет ничего против того, чтобы я путем циркулярного письма сообщил дипломатическим представительствам о том, что я информировал его об отставках, но возражает, чтобы там было указано, что он осуждает их.

Я ответил, что в этом случае циркулярное письмо нанесло бы вред, поскольку из него делался бы вывод a contrario. Действия этих людей находятся в явном противоречии с действиями президента, который, хотя и не согласен, склоняется к поддержке решения, не наносящего вред республике. Если эти посланники были не согласны, они должны были по-тихому приехать на родину и отказаться от своих постов. Они же избрали способ, которым нам намеренно хотят навредить.

Президент согласился, но мотивировал свою точку зрения тем, что он пока не делает никаких заявлений, и что если бы осудил действия этих посланников, то от него могли бы по праву требовать, чтобы он осудил действия некоторых политиков в стране.

Потом я его информировал об откликах на наши события заграницей, а также об имеющихся у нас информациях относительно замышляемых против нас западными державами шагов, а также о возможных с нашей стороны контрмерах.

2. После этого я его спросил, как он оценивает ситуацию у нас и что намерен делать.

Он ответил, что пока намерен поправить свое здоровье, поскольку события последних дней его изрядно утомили (Он уже давно не был в таком хорошем состоянии, в каком я нашел его во время нашего разговора).

Пока он следит за развитием событий, отказывается от интервью, о которых постоянно просят его иностранные журналисты, и с удовлетворением наблюдает, что ситуация успокаивается…

После моих сообщений и ответов на конкретные вопросы он несколько раз возвращался к событиям кризисных дней, и снова и снова повторял, что прошениями об отставке он был удивлен.

Я со своей стороны подчеркнул, что даже он может подтвердить, что мы (то есть коммунисты. – В. М.) не являлись инициаторами кризиса, что мы наших партнеров бесчисленное множество раз предупреждали, но когда уже кризис разразился, мы сделали всё, чтобы разрешить его окончательно, то есть без возможности рецидива. Хотя это означало скачок в нашем развитии, но скачок логический, и хорошо, что он был сделан вовремя. Мы использовали эту возможность, чтобы исправить ошибки и устранить недостатки в концепции нашей народной демократии.

Он с большим одобрением отнесся к моим заверениям, что мы не руководствуемся и не будем руководствоваться в своих действиях чувством мести, не считаем нужным никого репрессировать, хотя не можем оставить безнаказанными преступления и тех, которые окончательно связались с иностранными агентами.