Заклятый враг ‹…› принесший столько страданий, поставлен на колени. 8 мая Германия капитулировала и в Берлине был подписан Акт о безоговорочной капитуляции.

В День Победы 9 мая, установленный правительством, я отсутствовал в городе (нечистая сила занесла меня в лесную глушь на охоту) и поэтому лишен был возможности пережить вместе со всеми тот радостный миг, когда по радио объявили о победоносном окончании Великой Отечественной войны.

Правда, все мы были подготовлены событиями последних двух-трех месяцев к скорому концу войны в нашу пользу, что, конечно, снижало остроту [переживания] момента, но тем не менее с какой теплотой и лаской разливается по организму слово «мир». Отгремели пушки, [наступил] конец страданиям, мы пришли к тому, чему посвятили столько тяжких дней, многие из которых надо измерять годами. Внешне как будто ничего не изменилось. Жизнь идет тем же темпом, но только с другими задачами. Мы не в состоянии с близкого расстояния оценить всю суть событий, впитать в себя все значение этого грандиозного слова – мир.

Пройдут десятки лет, – и потомки наши, оглянувшись назад, бросят ретроспективный взгляд на происшедшее и только издалека сумеют охватить весь горизонт событий и дадут им полную оценку. Так посетитель музея, чтобы охватить взглядом полотно большой картины, отходит назад, т. к. вблизи он видит только ее куски. Так и мы: видим эпизоды, но не можем представить себе всю полноту происшедших событий.

Мы с удовольствием слушаем «мирные» гудки пароходов на Неве и последние слова диктора «Спокойной ночи». Эти слова мы не слышали в течение всей войны. Да и нельзя было их произносить, ибо они звучали бы злой иронией. Какая там спокойная ночь, ежели в любую минуту она могла принести фугасную бомбу или снаряд.

* * *

Задача наших дипломатов и руководителей государства в международной жизни теперь в том, чтобы, во-первых обеспечить нашему люду длительный мир (он решается на конференции в Сан-Франциско).

И во-вторых, чтобы приобрести ряд новых советских республик, наиболее вероятные кандидаты – Польша, Болгария, Чехословакия, Югославия.

Объективные данные для этого налицо, а субъективные имеют место в тех посещениях Москвы представителями этих стран, которыми она так богата за последние месяцы.

Наши «друзья», разумеется, очень не хотят этого (особенно Англия) и поэтому всеми силами будут чинить всякого рода препятствия. Но они бессильны против неизбежного прогресса, против приговора истории.

М. М. Краков[56]. «Нам придется еще немало перетерпеть»