В приемной Шумилова пришлось подождать минут 15–20, так как у него были редактор «Ленинградской правды» Золотухин и его заместитель Авакумов.

Шумилов встретил меня приветливо и стал расспрашивать о делах в институте. Я кратко обрисовала ему ситуацию и попросила устроить научным сотрудникам получение рабочих карточек. ‹…› Он принялся уверять меня, что положение в городе тяжелое, что хлеба осталось всего на два дня и что каждый день в Ленинграде умирает не менее полутора тысяч человек.

Я как могла, попыталась ему возразить, что в Ленинграде не первый раз мало хлеба, но всякий раз удавалось что-то подвезти и теперь подвезут, что научным сотрудникам необходимо помочь, в противном случае я ответственно заявляю, что большинство не выживут и умрут с голода, так как многие уже начали пухнуть.

– Если бы никому не давали, – говорила я, – мы бы и не просили, а то ведь работникам райкомов даете, и нас бы могли поддержать.

– Ну вот, она опять за свое, – недовольно воскликнул Шумилов. – Работники райкомов – это наши основные кадры и если им не дать, то кто будет вести партийную работу? Нам не на кого будет опереться.

– Но, – возразила я, – наши сотрудники также ведут большую партийно-массовую работу по линии райкома, у нас подшефный госпиталь, большой избирательный участок, и райком ценит нашу работу и удивляется и возмущается, что вы не можете помочь нам устроить первую категорию.

Эти ли слова или моя общая настойчивость в этом вопросе настолько подействовали, что он взял телефонную трубку и стал говорить по телефону с начальником городского управления по выдаче заборных книжек.

– Тов. Стожилов, у нас есть такая организация, как Институт истории партии. Это наша партийная организация, но мы позабыли о ней. Необходимо помочь идеологическим кадрам и десятку человек дать I категорию. Я пришлю к вам со списком тов. Соколову.

И этим телефонным звонком был решен весь вопрос. Он написал на нашем листке резолюцию: «Тов. Стожилову на рассмотрение» и вручил мне. ‹…›

От Шумилова я побежала к Стожилову. Ш. спросил меня, дойду ли, так как далеко и трамваи не ходят. Ну, по нашему делу я, конечно, дойду, когда вопрос стоит о жизни и здоровье сотрудников. Пешком пришлось идти от Смольного до наб. Рошаля. Все устроила благополучно. Свидание с начальником состоялось. Список он утвердил, но вычеркнул двух человек – секретаря и бухгалтера, а остальных утвердил. Но так как была суббота и позднее время, то на руки бумаги не удалось получить и пришлось отложить получение карточек до понедельника. В понедельник выправили все документы и оформили, а во вторник обменяли карточки 2-категории на 1-ю, то есть рабочую. Этот день 23 декабря стал для нас праздником. Я собрала всех научных сотрудников и сообщила им о переводе на 1-ю категорию, затем об их поведении в столовой горкома ВЛКСМ, где мы обедали, и предложила вести себя достойно своего положения научного работника. Так как некоторые клянчат у официанток лишнее блюдо и т. д., в особенности Шидловский, Берикевич и Паялин. Выступившие меня поддержали и благодарили за хлопоты. Все были очень довольны. По 1-й категории давали 250 г хлеба в день и других продуктов больше почти вдвое. В столовой в этот день мы пообедали как следует.