30/XI-1941 г[ода]

Провалялся до 6 ч. До пол 7 ч. ничего не ели. Мама получила карточки и выкупила на завтра хлеб. Т. Маня купила макароны. Сварили суп, это было в 7 час. Жижу выхлебал, а макароны оставил на завтра. Играли в лото. Проиграл 60 коп. После лото выпили чайку и [съели] по кусочку. Не утерпел, макароны тоже съел. В 11 часов легли спать.

1/XII-1941 г[ода]

Встал в 13 ч. 30 минут. Съел кусочек пустого хлебца. Аля съездила на Финляндский вокзал, но ничего не достала. Так как теперь будут прикреплять. Тетя Маня стояла за мясом на прошлую декаду, но тоже ничего не достала, 285 г масла на дяди Колину карточку. Варили суп с макаронами на два дня. Так же сделал, как и вчера. Как и вчера, не утерпел. Через час их съел. После обеда пришли письма от папы и В. В. Панина. Панин пишет, что их и нас здорово обокрали. Там была тетя Люба. Первый раз мы вора поймали. Это был Шурка Кинг. Он ничего не успел утащить. А во второй раз кто был, не знаем, и не знаем, много ли он стащил. Панин пишет, что много. Велосипед не стащили. А вот у них было много добра. Он пишет, что ценное у них все стащили. Завтра собираемся ехать в Сестрорецк. ‹…› Папа написал, что доехал благополучно. Вечером выпили чайку и легли спать.

2/XII-1941 г[ода]

Встал в 12 час. Мама с тетей Маней пошли хлопотать пропуск в Сестрорецк. Приехали, но без пропуска. Были и на Невском, и на Мойке, вообще, где они только не были? Везде были, и нигде пропусков в Сестрорецк не дают. Но все-таки т. Маня и Аля решили ехать без пропусков. В 2 часа был обед. Опять тот же суп с макаронами. На [поезд, отправляющийся в] 4 ч. 47 минут наши опоздали. Потому что была тревога. Решили ехать на 6 час. Но приехали обратно, так как Сестрорецк обстреливается и туда не пускают. В Разлив же ехать не было никакого смысла. Вечером М. П. дала по конфетке, и мы все выпили чайку. В 11 час. легли спать.

3/XII-1941 г[ода]

Встал в 12 час. Приехала т. Вера и сказал, что бабушка очень хочет видеть маму. Они там тоже все время ругаются с т[етей] Тоней, и бабушка сидит все время голодная. Мама решила ехать в Разлив на 4 ч. 47 мин. Взяла с собой кусок хлеба и свою долю колбасы и уехала, сказала, что завтра или послезавтра приедет. В 5 ч. мы сварили суп с колбасой, и т[етя] Маня достала маленько каши от д[яди] Коли. Положила это в суп, и он вышел очень вкусный. Правда, только жидкий. Сегодня нет света. После обеда, как полагается, «мертвый» час. Только он у меня не вышел, а вышел как будто живой. Это потому что очень здорово кусались блохи. В 7 ч. приехал неожиданно папа. Привез хлеба грамм 500, свиного очень вкусного жира, гречневой крупы 150 г, десять штук помидор и кусочек сахару. Пока это все разворачивали, я одну штуку «нечаянно» стащил. В общем, помидор насчитали девять штук. Очень нас спас, а то мы были бы завтра без обеда. Сразу же поставили самовар и выпили чайку с сахаром и хлебцем с жиром. Хлебца, неверное, грамм по 50. В общем, так еще не ужинали. Папу переводят в артпульбат. Теперь он нам будет хоть маленько что-нибудь привозить. Папа был очень огорчен, что не увидел маму. Хотел идти в баню, но баня до 9 ч. Поедем завтра на Финляндский вокзал. Поедем часов в 7 утра. Здесь завтра баня закрыта. В 11 ч. легли спать.