Л.И.Ошанин: «Меня взволновало выступление Шубина… Тарковский как поэт долго не существовал в обществе… Трагедийность послевоенных стихов по сравнению с довоенными выросла. В военных стихах большее жизнеутверждение, чем прежде. Возникает тема Родины-матери, отчизны… Очень хороший вечер».

М.А.Тарловский: «Необходимы и те и другие стихи, то есть стандарт и Тарковский. Очень было бы трудно ощутить Тарковского, если бы его стихи не были бы окружены стандартом. Техника – скрипач подымает руку, и затрепещет в ней цветок. Тарковский настолько зрел и силен, как М. (Мандельштам? – М.Т.), что мы забываем о его труде. Он – литератор огромного диапазона. Он демонстрирует здесь огромную сдержанность, он как энтомолог, который говорит: «Я по жесткокрылым»[104]. Трагическое – здесь Шубин ошибается. «Возвышенная стыдливость страдания». В том ли дело, что Анненский, Блок влияли на <нрзб.>, Тарковский со стихией страдания делает свое, тем он отличен от своих предшественников. Он пришел к теме <нрзб.> своим путем. Первые свои стихи Тарковский читал в Москве двадцать лет назад, они связывались с бормотанием Блока («черный морок»). Настал срок, когда нужно интересоваться уже не его стихами, а им самим, если он такое может…»

Хочу добавить, что пятью годами раньше, в 1940 году, М.А.Тарловский на Секретариате Союза писателей СССР, рекомендуя Тарковского в Союз писателей, говорил, что он не только выдающийся переводчик, но и замечательный поэт.

М.И.Алигер: «…Очень хороший поэт. Верит светлым идеалам. Тут нет никакой ущербности… Субъективно: все хорошо, но понравилось несколько – повторенные и еще несколько военных… Есть манерные стихи[105], но суть дела это не меняет. Тарковский – поэт Божьей милостью. Я думаю, что у него нет определенного плана – написания поэмы. Как жизнь обернется, так и пишутся стихи…»

А.М.Арго: «Шубин говорил об отсутствии цели в стихах Тарковского. Я держу пари, что Тарковский чувствующему читателю передает свое горе, шутку, скорбь».

А.А.Коваленков: «Облик Тарковского – камерная поэзия, очень хорошо вооруженная. Книга обобщает. Тарковский традиционен, он развивает и продолжает линии Блока, Анненского, Пастернака… Стихи, может быть, не имеют большой земной почвы, они немного надземные».

П.Г.Антокольский: «Такие разговоры должны вызывать хорошие стихи. Последние стихи организуют и предыдущий материал. Тарковский – поэт одинокий. Его путь уперся в войну, тут он ощутил себя сыном поколения… Это делает книгу стихов… Ясно, что стоит за книгой. Цель его ясна: Родина, Ленин в подлиннике, “21 июня 1941”[106]. Этой стихии противоположны “Масличная роща”, “Бабочка в госпитальном саду”…»