Фальконе прибыл в Санкт-Петербург в 1766 году, Екатерина была рада его приезду. Ей было приятно, что Фальконе запросил меньше, чем она предлагала, и намного меньше остальных кандидатов. Хотя в Париже Фальконе заработал себе репутацию раздражительного и самовлюбленного человека, после приезда в Россию, приступив к работе над первыми, еще глиняными вариантами статуями, он постоянно нуждался в одобрении своей патронессы. Екатерина не только демонстрировала ему энтузиазм по поводу его работы, но и выказывала свое уважение. В 1767 году, когда Фальконе представил первый вариант статуи Петра, она заявила, что не обладает достаточными знаниями и извинилась за то, что высказывает свое мнение по данному вопросу. Екатерина порекомендовала скульптору полагаться на свои собственные суждения и на возможное мнение потомков. Фальконе возразил: «Для меня нет иного мнения, кроме Вашего Величества. А дальнейшее пусть идет своим чередом».

«Нельзя так, – ответила Екатерина. – Как вы можете полностью подчиняться моему мнению? Я даже не умею рисовать. Любой школьник знает о скульптуре больше, чем я».

Польщенный тем, как высоко ценит его суждение императрица, Фальконе стал давать советы относительно картин, которые покупал и присылал Дидро. Его комментарии были полны подобострастия. «Какая очаровательная картина, – писал он о произведении малоизвестного художника. – Какое великолепное владение кистью! Какие красивые тона! Какая прелестная головка Афродиты! Какая восхитительная насыщенность красок!» О другой картине он отозвался: «Мы должны преклонить перед ней колени. Любой, кто осмелится думать иначе, не обладает ни верой, ни моралью. Я кое-что знаю в искусстве, это в буквальном смысле слова моя профессия». Екатерина ответила на его замечание: «Думаю, вы правы. Я хорошо знаю, почему не могу разделить ваши взгляды. Все дело в том, что я не обладаю достаточными знаниями, чтобы увидеть то, что можете видеть вы». Часто после первого изучения новоприобретенных картин Екатерина показывала их Фальконе. «Мои картины красивы, – писала она о новой поставке. – Когда вы придете и посмотрите на них?»

Екатерина, возможно, не слишком хорошо разбиралась в искусстве, но прекрасно представляла, какую статую Петра ей хотелось бы увидеть. Фальконе никогда не рассчитывал, что будет работать с масштабами, которых требовала от него императрица, но ее высокие ожидания заставили его прилагать особые усилия и поднять свое мастерство на новый уровень. Пытаясь помочь ему получше разобраться с внешним видом и движениями вздыбленного коня, императрица предоставила ему двух любимых коней, а также наездников, которые поднимали их на дыбы столько раз, сколько это было необходимо скульптору. Между тем ученица Фальконе, восемнадцатилетняя Мари Анн Колло, прибывшая с ним из Парижа, работала над головой и лицом Петра, используя посмертную маску Петра и имевшиеся на тот момент портреты. Она оставалась со скульптором все время его пребывания в России, а позже вышла замуж за его сына, который приехал навестить отца.