Еще большую сумятицу внесло введение возрастного ценза. Как известно, молодость – единственный недостаток, проходящий с возрастом. Научные открытия делаются в разном возрасте. Многочисленные примеры научного и творческого долголетия[232],[233],[234] ставят под сомнение дискриминационный для лиц старших возрастных групп смысл этой нормы. Нобелевские премии присуждались как ученым моложе 30 лет, так и старше 80 лет. Так, в 60-летнем возрасте сделали свои открытия увенчанные Нобелевской премией генетик Э. Льюис, иммунолог Н. Ерне, в 62 года – нейрохирург А. К. Мониш, в 64 – физиолог и фармаколог З. Фучготт. В 2002 году Нобелевской премии за развитие методов идентификации и структурного анализа биологических макромолекул был удостоен 85-летний Д. Фенн, сделавший свое открытие в 67-летнем возрасте.

Сетования на средний преклонный возраст членов наших академий (РАН, РАМН, РАСХН) и стремление менеджеров от науки непременно омолодить их состав, как показал наш анализ, были несостоятельны, поскольку в выполненной в Институте демографических исследований общества Макса Планка (Росток, Германия) работе показано почти полное совпадение в распределении по возрасту членов Королевского общества (Академии наук) Великобритании и родной Российской академии наук[235]. Я передал эту информацию академику Ж. И. Алферову, который активно выступал против нападок на РАН.

Если «эффективные менеджеры от науки» так озабочены «омоложением» академии, то следующим их шагом может оказаться запрещение баллотироваться лицам старше 70, 75, 80 или 90 лет (в зависимости от возраста принимающих решение лиц. Я предлагаю отменить норму выделения вакансий для лиц моложе 50 (или 51?) лет, при выделении вакансий исходить из перечня научных специальностей ВАК, а не произвольно изобретаемых под «нужных людей» специальностей. Необходимо проводить широкое обсуждение кандидатур на избрание в РАН; выработать всем понятные, объективные (с учётом научной специальности), наукометрические и экспертные показатели, позволяющие претендовать на избрание в РАН как по общим, так и по региональным спискам.

Даже при беглом взгляде на наукометрические показатели членов РАН очевидно отсутствие превосходства академиков над членами-корреспондентами. Среди академиков и среди членов-корреспондентов Отделения физиологических наук, равно как и в других отделениях РАН, вне зависимости от возраста есть активно работающие и, напротив, самоустранившиеся от научной работы. При сравнении наукометрических показателей по базам данных SCOPUS или Web of Science на 2016 год средние показатели индекса Хирша у академиков секций физиологии и фундаментальной медицины составили 14,23 и 5,53 соответственно, тогда как у членов-корреспондентов обеих секций – 14,63 и 9,5 соответственно. Число цитирований более 1000 имели 47 % академиков и 36 % членов-корреспондентов секции физиологии, 7,7 % академиков и 25 % членов-корреспондентов в секции фундаментальной медицины. За предшествовавшее выборам пятилетие более 100 раз цитировались работы 12 из 17 (71 %) академиков-физиологов и 15 из 22 членов-корреспондентов (68 %) секции физиологии и, соответственно, 4 из 13 (31 %) академиков и 6 из 12 (50 %) членов-корреспондентов из секции фундаментальной медицины.