«Пусть сначала поступят на работу те, у кого дела еще хуже, чем у меня, — возражал он с упорством. — Неужели я такой калека, что не способен работать в поле?»

Ну конечно, он может работать в поле, но чего это ему будет стоить?! С нарастающим беспокойством молодая здоровая жена тайком наблюдала, как бледнеет муж, работая в поле, как все чаще вытирает потное лицо и мученически корчится, чтобы унять гложущую боль в желудке.

— Это не для тебя, Йозеф, — сказала она ему однажды. — С хозяйством мы управимся вместе с мамой. У нас найдутся силы обработать эти пять гектаров, да и брат нам поможет. И с коровами и птицей тоже как-нибудь управимся, так что будь спокоен.

Наконец он все же дал себя уговорить. Это случилось, когда он узнал, что другие поступают не столь деликатно, как он, и когда в люльке заагукал третий ребенок. Четыре сотни, которые он ежемесячно приносил домой, — небольшие деньги. Но у его жены руки были воистину золотыми. Быстро переделает все по хозяйству, а в свободное время еще вышивает рукава к нарядным женским платьям. Да и бабушка помогала, чем могла.

И тетушка Маруша, сестра матери, работала больше, чем любая здоровая женщина. Была тетушка слабой и болезненной, но в ее хилом теле билось бесконечно доброе сердце, полное любви и готовое к самопожертвованию.

Дети в ней души не чаяли. Ведь она в течение весны, лета и осени заменяла им мать, которая работала с бабушкой на винограднике или на отдаленном поле. Тетушка рассказывала им сказки, учила любить добро и ненавидеть зло.

Однажды отец принес домой красивую книжку с картинками, которая называлась «Жучки-светлячки». Каждую страницу сверху и снизу украшал орнамент, и Марушка с Фанушкой всегда спорили, какой орнамент будет на следующей странице: из поповника, одуванчиков, листиков, шишек, черники, колосьев или стручков…

Тетушка Маруша прочитала им всю книгу, но дети умоляли перечитывать снова и снова.

— «Послушай, кто же она, эта Янинка?» — читает тетушка Маруша.

Маленькая Марушка совсем не дышит, не сводя глаз с тетушкиных губ. А тетушка продолжает тихим, ласковым голосом:

— «Чья она есть?» — «Она ничья, она сама по себе». — «И что же, у нее нет папы?» — «Нет, она совсем одна».

«Янинка — это тетушка Маруша, — говорит про себя Марушка. — Но она не одна, она наша».

Каждый день тетушке приходилось читать о светлячках. После ужина отец, обойдя двор и садик и проверив хлев, садился к печке и слушал сказки вместе с детьми, держа зажженную сигарету в согнутой ладони и после каждой затяжки выпуская дым в открытое поддувало печки.