«Великое счастье – “Письмо” земляки одобряют», – запишет Абрамов в своём дневнике на второй день после публикации статьи. Но уже совсем скоро вся эта радость, душевный подъём и восторг первых добрых впечатлений от одобрения «Письма…» земляками сменится горьким унынием.

Публикация «Чем живём-кормимся?» в «Пинежской правде» ещё застанет Абрамова в Верколе, и даже в день своего отъезда – 24 августа – он всё же примет участие в его обсуждении на специально созванной по этому поводу сессии Веркольского сельского совета.

Сохранилась стенограмма того обсуждения. Сорок человек присутствующих, повестка дня, протоколирование – всё как положено. Выступающие сменяют один другого. «…Общий тон: надоть, надоть (в духе Сусы-балалайки), и ничего конкретного. Благодарили меня, одобряли письмо, но все в один голос: самим веркольцам не справиться, нужен “барин”», – с нескрываемой долей обречённости запишет Абрамов в своём дневнике общее впечатление от того собрания.

14 сентября новый разбор «Письма землякам», но уже на веркольском партийном собрании. И, как итог, несколько подытоживающих статей всё в той же «Пинежской правде». И всё.

И чем дальше уносило время от того дня, когда «Пинежская правда» напечатала абрамовское воззвание, в сущности, ко всей России, на родине Абрамова о «Письме землякам» стали потихоньку забывать, вернее, будет правильнее сказать – не вспоминать. Конечно, на ленинградский адрес писателя с регулярным постоянством продолжали поступать восторженные отзывы читателей о «Письме…», среди них попадались и письма с Архангелогородчины. Схлынувшая пена пустой говорильни по поводу «Письма…» ещё больше обнажила людскую пассивность и нежелание прислушаться к абрамовскому «жить по совести с позиции гражданской активности». И это очень больно ударило по Абрамову, по его вымученной душе, наполненной тревогой за судьбу русской деревни. «Письмо…», не потерявшее своей внутренней силы и актуальности и в последующие годы, станет для Абрамова при его жизни, по сути, погибельным. А его огульная критика в одном из декабрьских номеров «Правды» 1979 года ещё больше усилит чувство непонимания.

Ситуация с «Письмом…» «похоронит» многие события тех последних месяцев уходящего 1979 года. И даже поездка на острова Соловецкого архипелага, которая состоялась летом, уже не будет казаться такой яркой. Не принесёт душевного равновесия и относительное разрешение вопроса с новой квартирой на Петровской набережной в Морском доме, в самом центре Ленинграда, с видом на Летний сад, Зимний дворец и красавицу Неву.