Опять и опять благодарю Бога, давшего мне силы встретить вас и говорить о том, что необходимо нам, избравшим монашеский путь. Как можно победить навязчивый помысл, который не дает нам найти покоя и установить наши действия в духе заповедей?
Конечно, эта борьба с помыслом входит в монашеское делание вообще борьбы со страстями. И сегодня я молю Бога дать мне силы говорить вам то, что действительно на потребу.
В Евангелии есть такой случай: некто привел сына своего, одержимого бесом. И когда ученики спросили Христа: «Почему мы не смогли изгнать беса из него?», Господь, изгнавший единым словом терзавшего юношу беса, сказал им: «Сей род изгоняется постом и молитвою» (см.: Мф. 17:14–21). Господь дал нам самые общие положения, содержание которых мы должны раскрыть в долгом подвиге. Пост, понимаемый чаще как внешняя диета, тем более становится строгим, чем меньше человек отдает ум свой на духовную борьбу. Вообще же пост, конечно, говорит о необходимости воздержания от всего, что несогласно с духом заповеди. «Постом и молитвою!» Так, пост и молитва в своих внешних формах умножаются, если мы мало отдаем внимания умному деланию.
Мы должны иметь контроль над нашим умом: где он, наш ум, (простите за резкое выражение) «шатается», по каким грязным дорогам он ходит? Необходимо удержать его от его прогулок там, где не следует и где он набирается грязи и страстей, оскверняя тем самым всю нашу жизнь! Надо нам учиться тому, как от такого помысла перейти к другому, который бы освящал всю нашу жизнь и приготовлял бы ум наш к жизни грядущего века.
Теперь же я буду говорить вам об общем делании монаха борьбы со страстями. После падения Адама всякая страсть принадлежит тварному миру. Всякая страсть имеет ту или иную форму, тот или иной образ, свойственный ей в зависимости от ее характера. Так, наш принцип я коротко выражаю словами: «Не отдать ума, держать его под контролем», по совету великого Павла-апостола.
После того, как Господь воскрес и восшел на небеса, наш ум должен быть там, где Он, то есть за завесою восьмого дня. Если мы удерживаем в своем сознании необходимость контроля над нашим умом и аскетики, которая удерживает ум за завесой восьмого дня, то, вместо того чтобы осквернять все наше бытие страстями и греховными помыслами, сама мысль будет освящать его.