— Ууууруууук!

Мальчик выбежал на утес, нависавший над водой. Там, далеко в бурном море, плавал серебристый тюлень, огромный и косматый. У него была большая голова, желтые глаза, а усы свисали на грудь.

— Ууууурууууук!

Мальчик кубарем скатился с обрыва и в самом низу наткнулся на камень — нет, на сверток, — который выпал из расселины в камне. Волосы хлестали мальчика по лицу, как тысячи ледяных поводьев.

— Ууууууруууууук!

Мальчик судорожно развернул сверток и встряхнул его — то была тюленья шкура его матери. Уловив знакомый запах, он прижал шкуру к лицу, вдохнул — и душа его встрепенулась, как внезапный порыв летнего ветра.

Урук вскрикнул от боли и радости и снова поднес шкуру к лицу — и снова материнская душа коснулась его души. Он снова вскрикнул, наполненный бесконечной любовью своей матери.

А далеко в море старый серебристый тюлень медленно ушел под воду.

Мальчик вскарабкался на крутой берег и побежал к дому, тюленья шкура летела за ним, развеваясь по ветру. Он ворвался в дом и попал в объятия матери. Она прижала к груди его и свою шкуру и закрыла глаза, радуясь, что оба целы и невредимы.

Потом стала натягивать на себя шкуру.

— Нет, мама, не надо! — закричал мальчик.

Она подхватила его, зажала под мышкой и, прихрамывая, побежала к ревущему морю.

— Нет, мама, не уходи! Не оставляй меня! — плакал Урук.

Было видно, что она хочет остаться с сыном, жаждет этого всем сердцем, но что-то властно звало ее к себе — это что-то было старше ее, старше его, старше, чем время.

— Нет, мама, нет, нет, нет! — надрывался мальчик.

Она взглянула на него глазами, полными беспредельной любви. Потом взяла его лицо в ладони и вдохнула ему в легкие ароматный воздух: раз, другой, третий. Держа его под мышкой, как ценную ношу, она нырнула в море и стала опускаться все глубже, глубже и глубже. Женщина-тюлениха и ее сын свободно дышали под водой.

Они быстро погружались в пучину и скоро оказались в подводной бухте, где жили тюлени. Там разные морские звери пировали, пели и плясали, вели беседы, а большой серебристый тюлень, который звал Урука из ночного моря, обнял мальчика и назвал его внуком.

— Как тебе жилось там, наверху, дочка? — спросил серебристый тюлень-великан.

Женщина-тюлениха отвела взгляд и сказала:

— Я обидела человека... который отдал все ради меня. Но я не могу к нему вернуться, потому что тогда я стану пленницей.