Осенью 2006 года она переехала ко мне; ее мальчики ходили в школу в Италии и остались жить с отцом. В декабре 2007 года я попросил ее выйти за меня замуж. Мы запланировали бракосочетание на 8 августа 2008 года — 08/08/08 — на Мюстике. Леонард Лодер[143] закатил нам грандиозную помолвку. Ди купила свадебное платье, привезла свой набор косметики glam squad, организовала приезд своей семьи. Мы провели июль в Европе и возвращались в Штаты, когда я получил известие от моей бывшей жены о том, что Элли ложится в больницу из-за серьезного обострения болезни Лайма[144].

У Элли начались боли в суставах еще в подростковом возрасте. Ее педиатр предположил, что это могут быть детские невралгические боли роста, но мы подумали, что это может оказаться болезнь Лайма, поэтому обратились к другому врачу. Однако тесты дали отрицательный результат. Боли продолжалась, и мы отправились к третьему врачу, который сказал, что у Элли фибромиалгия[145]; она должна принимать адвил, потому что такие явления иногда проходят. У Элли боль не прошла, поэтому мы отвезли ее к специалисту из Гарварда, который провел тесты на болезнь Лайма (опять отрицательный результат!) и сказал, что она может страдать от детского артрита, или MS. От этих слов у меня мурашки побежали по спине; у моей сестры Дороти определили MS, и я знал, какие ужасные испытания скрываются за подобным диагнозом. Как выяснилось, этот врач ошибался.

Еще один врач заключил: «Все дело в ее голове». Другой доктор предложил ей пройти тест на болезнь Лайма еще раз. И снова результаты были отрицательными. Боли в суставах, головные боли и страдание продолжались целое десятилетие. Головокружение, ночная потливость, спутанное сознание. Мы страдали, зная, что испытывает наша дочь, но, несмотря на всех экспертов и специалистов, с которыми мы консультировались, ничем не могли ей помочь.

Спустя тринадцать лет после нашего первого обращения, когда Элли боролась с тяжелым приступом болезни, мы в четвертый раз проверили ее на болезнь Лайма. К этому времени диагностика стала более совершенной, и на этот раз нам сообщили, что все предыдущие результаты были ошибочными; Элли страдала болезнью Лайма уже более десяти лет. С одной стороны, мы были в ярости из-за того, что наша чудесная дочь страдала, не получая нужной терапии; с другой стороны, мы с облегчением поняли, чем она болела.

Болезнь Лайма плохо поддается лечению. Мы возили Элли к специалистам, которые накачивали ее антибиотиками, и, хотя ей становилось немного лучше, у нее возникли проблемы с пищеварением. В итоге обезболивающие лекарства, которые она принимала, ослабили другие внутренние органы. Мне грустно говорить о том, что спустя годы эти проблемы не исчезли полностью.