Милмо попал в ужасный переплет. Merrill Lynch, бывший фактически лидером консорциума, полагал, что обязан заключить сделку. Для ведения переговоров это было плохой позицией. Пытаясь за какие-то 72 часа сконструировать договор, приемлемый для 14 банков и каждого из партнеров, Милмо, естественно, был вынужден идти на компромиссы. К концу дня юристы банков усмотрели слишком большие уступки LT со стороны Милмо. В какой-то момент стремящийся к консенсусу, сочувствующий партнерам юрист сказал: «Я хотел бы отстаивать требования LTCM».

Мид резко возразил: «Какие у них могут быть еще требования? В понедельник они обанкротятся!» Раздражение Мида затрудняло работу Милмо, но Мид работал на благо консорциума, укрепляя позиции Милмо на переговорах.

Меривезер, Хагани, Розенфелд, Лихи, Шустак и Рикардс появились в Skadden к полудню. Партнеры, которым предстояло подвергнуться резким нападкам распаленных банкиров, вели себя почтительно и постоянно кланялись, бормоча слова благодарности. Ранее беззаботные арбитражеры, разительно изменив манеру поведения, были щегольски одеты, тогда как банкиры и их юристы были в повседневной одежде из хлопчатобумажной ткани. Поверженных в прах партнеров провели во второй конференц-зал, где шел предварительный юридический аудит. Здесь банкиры набросились на партнеров с вопросами. Процедура была направлена преимущественно на установление фактов: банки не собирались связывать себя обязательствами до тех пор, пока не получат ясное представление о фонде. Партнеры, некогда так любившие секретность, неожиданно повели себя открыто, словно стремились обнародовать сокровище, которое так долго скрывали от чужих глаз. Ближе к концу дня они покинули здание юридической компании.

К этому моменту время действительно истекало, а большая часть серьезных вопросов так и не была еще решена. Мид настаивал на личной ответственности партнеров LT за точность сообщенных ими сведений, а также хотел, чтобы новые инвестиции, то есть деньги банков, были защищены от судебных исков. Ко всему прочему Миду не нравился кредит, который партнеры предоставили LTCM, и ему было бы спокойнее, если партнеры погасят этот кредит.

У партнеров тоже были вопросы. По их мнению, часть оставшихся старых денег должна предназначаться для удовлетворения судебных претензий. Кроме того, им претила слежка банкиров в помещении их собственной штаб-квартиры. К тому же партнеры оказывали противодействие требованию банков, которые настаивали на том, чтобы каждый из партнеров под страхом конфискации принадлежащего ему капитала оставался работать в фонде в течение трех лет.