- Так ведь, гаденыш?

- Так, - нехотя пробормотал я.

- Дружба, сострадание и любовь косят молодежь хлеще, чем наркотики и выпивка, - хохотнул Огуз. – Вы что же, всерьез рассчитывали ее спасти?

Мы молчали. Он потешался над нами, смеялся в лицо, прекрасно понимая, что ни я, ни Квага уже никак не можем помешать их планам. Огуз явно относился к той категории людей, которые глумятся над слабыми, а сильным преданно «шестерят», выполняя любые их приказы и поручения в надежде на похвалу.

- Где вы их нашли? – спросил предводитель турок, убрав руку от моего лица.

- У девок, - отозвался смуглый. – Они зачем-то к ним в подвал поперлись, те верещать начали, ну, а мы это услышали и спустились посмотреть, из-за чего шум.

- Так вы еще и товар мой хотели украсть? – Огуз с неодобрением покосился на нас с Квагой. – Фига се вы дерзкие!

И снова мы ничего не сказали в ответ. Он скрипнул зубами, поняв, что разговор не клеится, и нетерпеливо воскликнул:

- Короче! Раз уж вы здесь, не стану лишать вас удовольствия наблюдать перенос вашей дражайшей Катеньки Гармашовой в Анкару. По счастливой случайности, тамошний наш клиент, Айдын, счел возможным заменить погибшую проститутку вашей юной спутницей. Более того, он даже пообещал заплатить сверху, если мы все-таки передадим ему вашу подружку.

- Я думал, она нужна вам, чтобы надавить на Гармашова! – вырвалось у меня.

Сердце бешено стучало в груди. Для Кати перенос в Анкару был равносилен долгой и мучительной смерти. Я представил, как жирный и потный турок прижимает к себе перепуганную девушку, и едва сдержал рвоту.

- Ха! – саркастически усмехнулся Огуз, победно глядя на нас сверху вниз. – Да на кой нам этот долбанный программист? Глупый, глупый мальчик! Пусть «Н-Транс» процветает, нам это только на руку, ведь, пока он процветает, мы за ширмой спокойно будем делать наши дела… И зачем вы ее скачали, а? – спросил он с неожиданной грустью. – Жили бы себе в своем городишке, никого не трогали, так нет же - надо было вам высунуться! И чего ради, спрашивается? Для чего?

- Это был научный эксперимент, - пробормотал Квага, пряча взгляд в пол.

- И чему же он вас научил? – сощурился турок.

- Что не надо совать нос, куда не надо, - буркнул я.

- Правильно! Правильно, черт побери! – воскликнул Огуз, нелепо всплеснув руками. – Но, к сожалению, поняли вы это слишком поздно. Как там в вашей дурацкой пословице? Хорошая мысля приходит опосля… Очень к месту!

Он потянулся к кобуре, когда из глубин зала внезапно раздался голос:

- Руки вверх, да так, чтобы я их видел!