- Давай хотя бы отдышимся для начала? – попросил он наконец.

Я облегченно вздохнул и охотно кивнул:

- Давай.

* * *

Стянув мокасины, Гармашов прошел в комнату дочери и со всего размаху плюхнулся в кресло. Он чувствовал себя разбитым и опустошенным. Если утром, до визита к Селиванову, Костя был полон надежд, то теперь все они его оставили. Он вновь стоял у стены, сложенной из вопросов, и растерянно перебегал с одного кирпичика на другой. Ни перелезть, ни пробить… Безысходка полная.

Внезапно мобильник взорвался раскатистой трелью. Гармашов вынул телефон из кармана и, посмотрев на дисплей, удивленно выгнул бровь. Поднеся трубку к уху, Костя спросил:

- Что-то случилось, па?

- Привет для начала, - отозвалась трубка голосом Гармашова-старшего.

- Привет.

- Ты когда наконец отцу кружку занесешь, которую мне Катенька подарила? – сварливо проворчал телефон.

- Слушай, па, мне сейчас не до кружки, если честно… - пробормотал Костя.

Он не стал говорить о том, что Катя пропала: и без того едва функционирующее сердце старика могло не вынести подобного удара.

- Опять по уши в работе? – с пониманием произнес отец.

- Угу.

- Ну, отправь, как сможешь, ладно?

- Включай приемник, - сдался Гармашов. – Сейчас через Катин комп вышлю.

Он огляделся по сторонам в поисках злосчастной кружки. Куда же она запропастилась? Костин взгляд гулял по комнате до тех самых пор, пока не наткнулся на «вертушку», одиноко стоящую на краю стола.

- А что, если так… - неуверенно пробормотал Гармашов, нажав кнопку включения.