Здание корпорации «Тейе» построили на каркасе. Вероятно, металлическом. Поэтому во время толчков, которые здесь, в Эль-Париже, были не слишком сильными, офис «Тейе» не только устоял, но и не получил почти никаких разрушений. За исключением, разве что, исполосовавших фасад трещин, которые Джио сейчас внимательно рассматривал.
– Вы к кому? – спросил охранник, стоявший за титапластовой стеной внутри небольшого и темного фойе.
Надо сказать, спросил он без особого рвения. Просто для проформы, потому что так было положено.
Фойе эль-парижского офиса корпорации ни на какую помпезность не тянуло. Здесь всё выглядело более чем заштатно. Убого, если уж начистоту, выглядело.
Джио пробежал глазами по стенам. Слева от загончика охраны висел коммуникатор с довольно большим экраном. Правда, не менее половины пикселей на нём не отображалось, но часть представленной информации всё же можно было прочесть. Список отделов и кабинетов.
– В отдел сборки, – наугад сказал Джио, выбрав название из списка.
Охранник пожал плечами.
– Зарегистрируйтесь, пожалуйста.
Он вытянул вперед руку с портативным сканером. Таким обычно проверяли «таблетки». Джио закатал рукав и подставил предплечье под датчик. Ничего страшного, в транспортном узле уже проверяли.
Сканер тихо пискнул. Охранник кивнул, не глядя на экран.
– Проходите.
А куда проходить? Джио не знал. Раз уж собрался в отдел сборки – чем бы он ни являлся, – может, туда и пойти?
Найти отдел оказалось несложно – длинный коридор с номерами на дверях. Нужный номер он запомнил.
Небольшое помещение отдела сборки было завалено разношерстными компьютерными платами. Никакой системы – просто куча хлама, разбросанная везде, где могло что-нибудь лежать.
В отделе за столами, расставленными вдоль стен, сидели три человека. Их вытаращенные, немного навыкате, красные глаза, бледная кожа и общий нечесаный и помятый вид наводил на мысль, что солнца они не видели не одну неделю. Скорее, это было лишь впечатлением, не соответствующим действительности.
Все трое синхронно повернулись в сторону вошедшего Джио, никто не проронил ни слова. Языков у них, что ли, нет?